и миндалевидным телом. Чем она сильнее, тем легче у нас на душе52. Даже в состоянии покоя от связи между этими двумя участками мозга зависят количество и сила наших страхов53.
У людей, часто подавляющих свои чувства, обычно увеличена островковая доля мозга54. Пока не совсем ясно, что это может означать, но на первый взгляд к каким-то далеко идущим последствиям не приводит. Кроме того, решение о выборе тактики (подавление или переосмысление) оказывает влияние на наше восприятие. Импульсы, которым мы придали позитивный смысл, задерживаются в памяти прочнее, чем те, которые мы постарались подавить55.
Иными словами, если два человека ссорятся и один из них по-новому осмысливает суть конфликта, а другой подавляет свои эмоции, то первый лучше запомнит содержание беседы, а второй будет иметь лишь смутное, но зато эмоционально окрашенное воспоминание о ней56. А как же можно устранять недоразумения, если ты помнишь, что тебя обидели, но уже не можешь вспомнить, как именно? Разве можно одержать победу в следующем споре, если не помнишь, в чем заключался предыдущий?
Страдания окружающих ставят нас перед аналогичным выбором. Реакция участника нашего эксперимента на внезапно нахлынувшие отрицательные эмоции поначалу тоже заключалась в том, чтобы перекрыть поток страха, боли, паники и восстановить самоконтроль и способность к действию. Как мы уже знаем, в его распоряжении есть две стратегии – изменение отношения к ситуации, то есть направление потока по другому руслу, или возведение плотины. Нам известно, что первый метод, пожалуй, более эффективен, в частности потому, что подавление эмоций разрушает некоторые из важнейших социальных рефлексов.
А теперь опять поговорим об эмпатии. Свобода маневра, которую мы обретаем, противодействуя своим чувствам, не всегда хороша. В знаменитом эксперименте Милгрэма, который он проводил в 1960-е годы, человек демонстрировал не самые лучшие качества по сравнению с другими млекопитающими. В определенной степени его исследование, в ходе которого участники эксперимента, нажимая на кнопку, били током других людей (вообще-то это были актеры) и отчетливо слышали их громкие крики боли и просьбы о помощи, можно сравнить с электрошоковыми опытами над обезьянами и крысами.
Таким образом исследователи хотели ответить на вопрос, способны ли люди на действия, которых не удавалось добиться от животных. Причем люди должны были совершать их не из-за голода, а по распоряжению авторитетных лиц якобы из педагогических соображений. В качестве наказания за ошибки они должны были причинять незнакомому человеку сильную боль, воздействуя на него током. И они это делали, во всяком случае большинство из них. Одни ограничивались слабыми ударами, но другие поворачивали регулятор на полную мощность, до сектора, отмеченного красным цветом. Протеста не выразил никто.
Итак, наряду с эгоцентризмом и захлестыванием эмоциями есть еще третий фактор, который может помешать эмпатии. Мы можем ее подавить. Похоже, что люди вполне
