вырвалось у Сергея.
Все: море, тучи, пальмы, песок – всё опять стало белого цвета. Окружающее пространство, воздух – разметало в клочья неимоверной силы сухим треском. Словно на небе Творец разрывал какую-то гигантскую холщовую тряпицу. Это был второй, сильнее прежнего электрический разряд. Оглушительной силы сухой звук впечатал Сергея лицом в песок. На этот раз он сам вжался в песчаный грунт, как делает эта большая глупая австралийская птица страус, словно пытался спрятаться в глубине песка от гнева Господа.
– Господи! Да что я такого сказал? – контужено простонал Сергей.
На зубах снова захрустел ненавистный песок. Сплёвывая песчинки и при этом облизывая губы, Сергей снова и снова доставлял себе в рот очередную порцию скрипучей песчаной смеси.
Уже скрипело в ушах, в голове! Уже противно скрежетали его мозги, как казалось Сергею. Всё больше распаляясь и злясь на ставший омерзительным песок, судорожно дергаясь как заржавевший дровосек из сказки «Волшебник изумрудного города» Сергей, наконец-то смог встал на ноги.
Мощные порывы ветра, беспрепятственно разгоняясь по водной глади океана, словно большие твёрдые ладони, подталкивали в спину и в зад Сергея, задавая ему направление в сторону пальм.
Белобрысая фигура, качаясь двигалась, откинувшись спиной назад. Он словно лежал на могучих струях воздуха. Издалека казалось, что Сергей даже не передвигал ногами. Он словно плыл по воздуху в сторону леса пальм. Леса – который здесь, на острове, назывался джунглями.
«Приплыв» наконец к первой пальме, он устало облокотился на шершавый ствол. Жирные дождевые капли чувствительно щёлкали по спине и плечам. Снова боль. Пусть и не такая масштабная, как при ударе о валун, но всё же боль. Сергей, морщась, стенал:
– Господи! Ну, зачем?! За что?! Почему мне постоянно так больно?! Сколько мне ещё терпеть? – помолчал.
– Ну, чего Ты мучаешь меня? Ну, чего Тебе стоит, ну, убей меня прямо сейчас! Прошу Тебя, Господи!
Рядом, в миллиметре от носа Сергея, просвистел зелёный кокос.
Мысль пулей прошила напуганный мозг: «Вот чёрт! Эти чёртовы орехи расшибут мне голову!»
В метре от него шмякнулось на песок второе ядро молодого неспелого кокоса. Сергей суетливо отпрянул от пальмы, поглядывая вверх и охая, хватаясь за живот, как мог, побежал в чащу джунглей.
Лицо его кривилось в плаксивой гримасе каждый раз, когда он перепрыгивал через буераки или переползал через толстенные, просто гигантские корни исполина – тропического дерева Тетрамелес. Корни эти, словно толстенные, ожиревшие щупальца титана-осьминога, туго оплетали камни и валуны. Сергею приходилось взбираться сначала на валун, а там ещё перебираться через разбухшие многометровые корни этого чудного дерева.
Куда он тащился, зачем полз, пыхтел с натуги – этих мыслей в голове Сергея не было. В его мозге было пусто, как в комнате без окон по больничному стерильной с белыми стенами. Он двигался
