не шептаться посреди улицы, и наклонился к самому уху. – Вроде беса. Ул, он бы чуял тебя, как угрозу. Из-за тебя он бы мог затеять бал нобов. Вернее, из-за особой крови, сильной. Вот до чего я додумался. Ул, не надо таиться от меня. Ты знаешь свой герб?
– Единственная мама, которую я знаю, Ула, – слова произносились обманчиво ровно, хотя сердце колотилось у горла. – Она подобрала меня. Я сразу сказал, я был утопленник, мёртвый. Ничего не помню, кроме последних лет в деревне. Не хочу помнить! Те родители отдали меня реке. Будь они хоть какие славные нобы с гербом, прошлое мертво.
Сэн кивнул, показывая, что не сомневается в сказанном, прислонился плечом к стене и надолго замер, даже глаза прикрыл от сосредоточенности. Наконец, он встрепенулся, пальцы крепче вцепились в плечо.
– А вдруг прежние родители не бросали тебя? Если я прав и золотых сомов раздают из-за… беспокойства кое-кого, то и прежде они, – Сэн старательно избегал слова «бесы», – искали сильную кровь. Вряд ли с хорошими намерениями. Вдруг та семья сгорела, как… как и мой отец? – Сэн поморщился, но упрямо продолжил вспоминать и выговаривать: – Отца позвали в дом, сообщив о госте, тут Монз прав. Отец странно посмотрел на меня и приказал… Не попросил, а строго приказал, слышишь? Заседлать Бунгу и шагом проехаться до развилки, чтобы узнать, годен ли старый конь для работы. Я уже оказался у перекрёстка, далеко, когда стал виден пожар… Отца не было нигде. К ночи нашли… то, что осталось. Тело совсем обгорело. Утром я проверил единственное строение, что было в стороне от огня, это погреб и крохотный сарайчик над ним. У дверей внутри лежали, заранее приготовленные, сабля, письмо и кошель с несколькими монетами. Для меня. – Сэн сглотнул и упрямо продолжил: – Он знал! Вот почему я ушёл до приезда новых хозяев земли. Отца убили… Я должен был выжить. И я обязан разобраться.
– Ты уверен, что я голубая кровь? – Ул проглотил шершавый ком, выдохнул.
– А кто ещё?
– Бес, – прямо глядя в лицо нового знакомого, Ул выговорил худшее из подозрений. – Может, Монз не зря зовёт меня чудовищем.
– Я видел беса Рэкста, совсем близко, – наклоняясь к уху, шепнул Сэн. – Восемь лет назад. Я гостил у дальней родни мамы, в столице, и ту встречу помню до мелочей. – Я видел его иначе, чем вижу тебя. Мир огибал его, сторонился. Не могу пояснить… нет, и всё! Тебе мало такого ответа?
– Они существуют, и они не родня мне, – поразился Ул. Он рассмеялся, подпрыгнул от радости. – Так, ага… теряем время. Пошли добывать золото. Что должен кричать оруженосец?
– Надень плащ и обязательно натяни капюшон, – вздохнул Сэн, нехотя отдавая вещь и ёжась. – Прохладно… что у тебя с волосами? Ночью было еще заметнее. Странно и это. У алых вроде меня волосы могут вспыхивать светом в бою, но кратко и белым, а ты переливаешься ни с того ни с сего, и цвет то серебряный, то в золото отдает, то в бронзу.
