досадно, да что поделаешь. Не искать же ее по тем сугробам, которые я ланью перепрыгивала, когда бежала за автобусом.
Вот так, в утренней давке и с пересадками, добралась наконец-то до работы. Вся в мыле, в тонких прилипших к ногам колготочках, покрытых льдом, с выступившими на глазах слезами.
В кабинет заходила с мыслью: «Адское утро! Пристрелите меня, как загнанную лошадь, чтобы не мучилась!»
Пять минут – полет нормальный! Расслабилась… Видимо, зря! И кто дернул меня пройти в холле мимо большого зеркала. Чуть заикой не стала. Зеркало как зеркало, только вот посмотрела на меня оттуда замученная инквизицией ведьма. Волосы дыбом торчат в разные стороны, глаза краснющие, как у вампира, неделю не пившего крови, настроение, как у зомби, недавно откопанного. Вроде бы и хорошо, что выползла на свет божий, но при этом как-то противненько.
– Дашуля! Неужели стиль сменила? ― голос был скрипучим и противным. ― А что? Тебе – идет! Такой себе а-ля папуас с Новой Гвинеи.
Ирка, возомнившая себя королевишной, а на самом деле – очередная подстилка начальника, подошла, оценивающе оглядела меня с ног до головы и ядовито выплюнула:
– Симпатичная блуза, но чересчур вульгарная.
– Как раз на твой вкус! ― я огрызнулась, понимая, что уже не могу пропускать ее подколки мимо ушей.
– Смелая шавка, но глупая! ― она сделала шаг от меня и вдруг развернулась. ― Да, тебя Пал Палыч искал.
Стерва напоследок наградила меня высокомерным взглядом и походкой от бедра скрылась в одном из коридоров офиса.
Попытка привести себя в порядок вроде бы увенчалась успехом. Видок не гламурный, но жить вполне можно.
Рабочий день шел по-намеченному, только вот начальник влепил выговор за опоздание, да и Ирка ему что-то уже успела нашептать, потому что ко мне стали придираться по в мое поводу и без. Пал Палыч даже наорал после обеда, что я неподобающе одета, что мне только в борделе в таком виде показываться, а сам, облизываясь, косился декольте. Видимо, это был мой последний рабочий день. Завтра босс, скорее всего, попросит написать заявление об увольнении. Уж Ирка дожмет его в постели.
Я и не удивилась, когда спускаясь в курилку, неожиданно подвернула ногу, отломав каблук об ступеньку. Хорошо хоть успела схватиться за перила, опасно накренившись вперед. Перед глазами быстро промелькнула сцена, в которой я кубарем лечу вниз, ломая ноги, ребра, и разбивая в кровь лицо. Курить сразу перехотелось. Тяжело вздохнув, подобрала отломавшийся каблук и поковыляла обратно в кабинет, смотреть в ненавистные лица порою истеричных посетителей.
Рабочий день, наконец-то, подошел к концу. Опять – хмурый вечер, холод и недружелюбные люди вокруг. Автобус мчит меня домой. Ноги и руки от напряжения трясутся. Не ожидала, что понедельник выдастся таким тяжелым.
Было очень темно. Солнце спряталось еще часа три назад. Тревожно и страшно, а от остановки – полтора километра домой через парк топать. Нервно улыбнулась.
