чем ты? – Карлу прежде не приходилось слышать такое о своей фамилии, и он был совершенно искренне и приятно удивлен.
– Ну, как же. Карл Дубинин – звучит потрясающе. Я бы даже если постаралась, ни за что такое сочетание не придумала бы. Твои родители – креативные ребята, ничего не скажешь.
– Да, наверное, – молодой человек прищурился и с подозрением посмотрел на свою собеседницу, чтобы удостовериться в том, что та не издевается, но девушка была совершенно серьезна. – В общем, спасибо. От тебя мне это особенно лестно слышать.
– Не за что. Так что там с материалом?
Прежде, чем ответить, Карл дал себе несколько секунд на принятие решения, затем вздохнул и, порывшись в сумке, вытащил свою записную книжку. Внутри оказалась фотография, которую он и протянул коллеге:
– Вот эта девушка слева – та самая Мартынова, с которой я встречался.
– Хорошенькая, – одобрила Ирина, поцокав языком. – А эти двое кто?
– Не узнаешь? – Дубинин, увлекавшийся историей, всегда искренне удивлялся, когда остальные не разделяли этой его страсти, поэтому и сейчас подумал было, что его коллега валяет дурака, но та, еще раз приглядевшись, совершенно серьезно покачала головой:
– Нет, никаких вариантов.
– Это Пикассо с Хохловой. Старуха была с ними знакома, представляешь?
– Ну, была и была, что такого? Молодец, значит. Так в чем проблема-то? Это вроде бы хорошо, разве нет?
– Как раз с этим проблем нет. Но она говорит очень странные вещи – и обо мне в том числе. У нее вообще в квартире много старинных вещей. Такое ощущение, что в музей попал. Обычная такая холупа, но чувствуется, что там не все чисто. А еще… – Карл замялся на мгновение, не зная, стоит ли продолжать, но, подумав, решился. – А еще она мне снится.
– Ха! Да ты ходок! – захохотала девушка так громко, что на нее зашикали со всех сторон. – А что, ничего такого я в этом не вижу. Судя по фотографии, она очень даже ничего.
– Ты издеваешься? Этому фото сто лет в обед.
– Так уж и сто? – засомневалась Ирина, оценивающе присматриваясь к черно-белому изображению.
– Это двадцать шестой.
– О! – она округлила глаза и, впечатленная почтенным возрастом реликвии, осторожно вернула ее Карлу. – Ну, приснилась она тебе – и что?
– Ты сейчас просто послушай, хорошо? – Дубинин, не дожидаясь ответа, начал загибать пальцы, глядя прямо перед собой. – Во-первых, старуха явно не в себе – она говорит о том, что было почти век назад, так, словно это происходило вчера. Это ненормально. Во-вторых, у нее в квартире оригиналы мировых шедевров, продав которые, она могла бы жить во дворце, но она этого не делает. Это тоже говорит о том, что у нее не все в порядке с головой. В-третьих…
– Подожди, подожди, – роль безмолвного слушателя явно не пришлась девушке по вкусу, и она поспешила озвучить свои соображения. – Ты сейчас глупости говоришь.
