«сэр».
– Отлично. А где ты живешь?
– В Лондоне, сэр, – отвечала я. – Когда мама померла, я осталась жить у тетушки – то бишь у леди, которая нянчила вас в детстве, сэр.
Он кивнул.
– Что касается фактов – все хорошо. Но по стилю – ужасно. Ну же, постарайся: я уверен, воспитание миссис Саксби не могло пройти даром. Ты же не фиалки продаешь. Скажи еще раз.
Я хотела обидеться, но все-таки собралась и повторила, тщательно выговаривая каждое слово:
– Леди, которая нянчила вас, когда вы были ребенком, сэр.
– Так-так, уже лучше. А до того что с тобой было?
– Я жила у доброй госпожи, сэр, в Мейфэре[9]; не так давно она вышла замуж и собирается в Индию, там у нее будет новая горничная, из местных, а я ей больше не нужна.
– Бедняжка. Твоей судьбе не позавидуешь, Сью.
– Вы правы, сэр.
– И ты благодарна мисс Лилли за то, что у тебя появилась возможность пожить в «Терновнике»?
– Конечно, сэр! Уж так благодарна – просто нет слов!
– Опять фиалки пошли! – Он замахал рукой. – Ну да ничего, и так сойдет. Но все-таки не надо в упор на меня смотреть, ладно? Смотри лучше на мои сапоги. Вот так. А теперь отвечай, это очень важно, каковы будут твои обязанности на службе у новой хозяйки?
– Я должна будить ее по утрам, – ответила я, – и наливать ей чаю. Потом умывать ее, одевать и причесывать. Еще должна чистить ее украшения и не красть их. Гулять с ней, если ей захочется погулять, или сидеть, если ей захочется посидеть. Должна носить с собой веер, на случай, если ей станет жарко, потом накидку, на случай, если она закоченеет, одеколон, если у нее вдруг заболит голова, и нюхательную соль, на случай, если ей станет дурно. Я должна неотлучно быть при ней на уроках рисования и не замечать, когда она краснеет.
– Отлично! А что ты можешь сказать о себе?
– Я наивна и чиста как стеклышко.
– А чего ты добиваешься – но это только между нами?
– Чтобы она полюбила вас и бежала с вами от своего дяди. Чтобы вы, мистер Риверс, в результате стали богачом, ну и меня чтоб не забыли.
Я прихватила юбки и присела перед ним в плавном реверансе, смиренно глядя при этом вниз, на его сапог.
Неженка захлопала в ладоши.
Миссис Саксби потерла руки и сказала:
– Три тысячи фунтов, Сью. Ох ты мать честная! Неженка, подай мне ребенка, просто не могу, так хочется кого-то обнять!
Джентльмен отступил на шаг и зажег сигарету.
– Неплохо, – сказал он, – совсем неплохо. Еще немного подшлифовать – и, думаю, можно ставить точку. Но мы потом потренируемся.
– Как это потом? Сколько же можно меня испытывать? Если мисс Лилли возьмет меня к себе только ради вас, то разве ей не все равно, как я справляюсь?
– Ей-то, может, и все равно, – отвечал Джентльмен. – Если бы мы думали только о ней, то достаточно надеть передник на Чарли Хвоста – и вперед, пусть
Фешенебельный район лондонского Вест-Энда.
