себя чувствуют, и проживают жизнь, считая себя абсолютно счастливой. Но мне кажется, что ты не из таких. Одиночество, это не твое. Поверь мне, я знаю, что говорю. Очень скоро твоя жизнь круто изменится, дитя мое. Я это вижу. Считай, что я добрая волшебница.
Габи с удовлетворением отметила, что искренне верит этой женщине. Она действительно ей сейчас пригрезилась в образе доброй волшебницы; или, точнее, в образе настоящей феи.
– Я вам так благодарна! – чуть дрогнувшим голосом, произнесла девушка. Но тут ее взгляд наткнулся на настенные часы. – Ой, я уже опаздываю!
– Прости, душа моя, я совсем тебя заговорила! Выбирай!
Габи подошла к ближайшему стеллажу и вытащила первую, попавшуюся под руку книгу в яркой красивой обложке.
– Вот эту беру. Джонатан Барри: «Концепция жизни», – прочитала она и задумчиво почесала свой курносый носик.
– Что, не то? – спросила фея, видя нерешительность клиентки. – Может, повторить попытку?
Габи бегло пробежалась по короткой аннотации, связанной с автором.
«Доктор философии, профессор, историк, путешественник. Член-корреспондент академии наук. Выдающийся специалист в области религиоведения. Участник многих археологических экспедиций. До недавнего времени спортсмен-альпинист. Имеет награды…»
Затем прочла несколько аннотационных строк самого автора.
«Никакой концепции жизни в этой книге вы не найдете. Просто книга должна как-то называться, так почему бы не так? Первое, что пришло в голову, и стало названием этой книги. Посему, не обессудьте. Надеюсь, это маленькое недоразумение не станет препятствием в моем диалоге с вами, мой уважаемый читатель. Искренне Ваш, Джонатан Барри.»
– Нет, повторять попытку не будем, – уверенно произнесла Габи. – Я беру ее. Думаю, мне понравится.
Она передала книгу хозяйке, расплатилась, фея пробила ее через кассу и с торжественным видом вручила клиентке.
– Будь счастлива, дитя мое!
Габи сердечно поблагодарила милую радушную женщину, спрятала книгу в сумочку, пообещала непременно зайти еще, и вышла из магазина.
Она пребывала под таким впечатлением, что, переходя дорогу, зазевалась и не заметила стремительно приближающееся транспортное средство. Средство неслось с велосипедной скоростью, ибо это и был велосипед, а стремительная скорость равнялась примерно двадцати километров в час. Довольно пожилой уже джентльмен усиленно давил на педали, стараясь, таким образом, убежать от инфаркта. Что поделать, доктора иногда имеют такую привычку, когда не знают, чем еще можно помочь безнадежному, по существу, пациенту, настоятельно советовать утренние велопробеги.
Джентльмен налетел на девушку, и оба распластались на асфальте, изобразив трагическую картину дорожно-транспортного происшествия.
Испуганный инфаркт проскочил мимо, решив вернуться как-нибудь в другой раз, когда не будет столько конкурентов. А конкурентов действительно
