да и сам путешествовал весьма успешно.
1. Челюскин, те, кто был с ним, и их дело
Ко временам Челюскина весь север Евразии, кроме Таймыра, был известен, но о размерах Таймыра никто не знал (см. Очерк 2). И прошло ещё 136 лет после Челюскина, пока к мысу снова (в 1878 г.) проникли люди. Они теперь добрались сюда морем, ибо началось потепление – то самое, от которого страдаем мы теперь. А тогда его не замечали и успех приписали умению капитана да новой технике, пароходу. То была экспедиция Норденшельда, уже нам известного, на парусном пароходе «Вега». Тем самым, швед Норденшельд стал предпоследним великим мореплавателем Земли (последним стал норвежец Амундсен, он в 1906 году[71] открыл Северо-западный проход). Именно он, швед, поместил имя Челюскина, российского героя, забытого в России, на карту.
Памятный столб на мысе Челюскин
Надежных дат рождения и смерти Челюскина нет[72], а из Пролога мы знаем, что наград он не имел никаких (не получил их никто за ту экспедицию, но он не получил и позже) и даже чина лейтенанта ждал после своего подвига 9 лет.
Вообще, обычные справки типа «Челюскин, полярный исследователь, капитан 3-го ранга» по существу обманывают читателя. На самом деле Челюскин в качестве полярного исследователя был только штурманом, т. е. старшим унтер-офицером. Прослужив им 9 лет и успешно исполнив даже обязанности командира после смерти Прончищева, он должен был, как по правилам, так и по традиции, получить чин лейтенанта. А он получил, и очень нескоро, чин мичмана, а лейтенантом стал только в 1751 году, хотя давно занимал лейтенантскую должность (командовал одной из придворных яхт). Уже будучи немолодым капитан-лейтенантом, он подал прошение об отставке по болезни, но ещё 4 года служил, больной. Лишь при увольнении (1760 г.) получил чин капитана 3-го ранга, в каковом не служил ни дня [Соколов И., 1905][73].
Странностей, как мы видели в Прологе и как ещё увидим, у той экспедиции невпроворот, и обо всем нужно рассказывать по порядку. Прежде всего, что значит «той экспедиции»? У неё что, названия не было? Да, представьте, не было. Пока она готовилась, её не называли никак (просто писали, что надо обследовать не только Камчатку, но и северный берег Сибири[74]), а когда она происходила (1734–1742), её ради секретности именовали «северными отрядами» Второй Камчатской экспедиции (ВКЭ), хотя Камчатка, как известно, совсем не там. Никак не названа она и в первых о ней документах – см., например, Прилож. 1, 2, 3.
Первый труд о самой северной экспедиции, а не о тихоокеанской её части, использовавший архивы, был анонимным, он появился лишь через 78 лет после её окончания, в 1820 году [О плавании…], и тоже никак экспедицию не назвал. Аноним впервые упорядочил её события и как-то описал их, за что ему огромное спасибо – ведь он имел дело с горами неразобранных папок. Однако он же, к сожалению, задал и прискорбную традицию бравурного умиления героями, в духе «Библии для детей». Местами оно доходит
Великие полярные путешествия совершались и позже, но плавание было их малой частью, а великие трудности являл путь по льду и снегу, а также дрейф на льдинах.
Есть датировка (ок. 1704–1764), без точного указания источников, в очерке
Для сравнения: Иван Елагин, штурман у Овцына (поступил в ВСЭ, как и Челюскин, в 1733 г. в чине подштурмана), стал лейтенантом в 1743 г., а Софрон Хитрово, штурман у Беринга, в 1753 г. был уже контр-адмиралом, хотя ничем ни разу не командовал.
Обер-секретарь Сената Иван Кирилов назвал в 1733 г. северную её часть «Сибирской экспедицией» (в отличие от остальной, «Камчатской») [Кирилов, 1943, с. 35]. Название неточно и после того, как Кирилов
ТД 1 73/1 Г ТТГ» ЪГТ/П4ЛГГТ
