Вы не единственная подневольная пансионерка этого монастыря. А теперь – с вашего позволения, мадам! Быть может, вскоре вы услышите звук рога. Я специально для вас прикажу дать сигнал к началу охоты.
Издевательски смеясь, Филипп вышел. Смех у него был отвратительный. И смеялся он, только когда мстил.
После его ухода Анжелика долго неподвижно лежала, кутаясь в грубое одеяло, хранившее мужской запах жасминовой воды и сыромятной кожи. Ее одолевали усталость и отчаяние. Ночные тревоги в сочетании с досадной распрей лишили ее сил, и она уступила требованиям мужа. Изнасилованная, она ослабела и теперь погрузилась в оцепенение, граничащее с блаженством. К горлу подступила столь же мгновенная, сколь и внезапная тошнота. Несколько мгновений Анжелика боролась с мерзким недомоганием, на висках выступили капельки пота. Она вновь рухнула на тюфяк, чувствуя себя совершенно подавленной. Эта минутная дурнота подтверждала симптомы, которым вот уже месяц она так не хотела поверить. Однако теперь следовало признать очевидное. Пережитая ею в Плесси-Бельер мерзкая первая брачная ночь, о которой она не могла вспомнить, не залившись краской стыда, принесла свои плоды. Она беременна. Она носит дитя от Филиппа, человека, которого ненавидит и который поклялся отомстить ей и мучить ее, пока не сведет с ума.
На мгновение Анжелика почувствовала, что силы оставили ее, и уже готова была смириться и отказаться от борьбы. Ею овладела сонливость. Уснуть! Сон вернет ей бодрость. Однако теперь не время спать. Потом будет слишком поздно. Иначе она навлечет на себя гнев короля и навсегда будет изгнана не только из Версаля, но и из Парижа.
Он вскочила, подбежала к массивной деревянной двери и замолотила в нее кулаками, обдирая руки в кровь.
– Откройте! Выпустите меня отсюда! – кричала она.
Солнце уже волнами заливало келью. В этот час участники королевской охоты собирались в курдонёре, экипажи гостей въезжали через ворота Сент-Оноре. Только Анжелика пропустит это событие.
«Мне необходимо быть там! Мне необходимо быть там! Если я лишусь поддержки короля, мне конец! Только король может призвать Филиппа к порядку. Мне во что бы то ни стало необходимо принять участие в королевской охоте!
Филипп говорил, что отсюда слышно сигнал к началу королевской охоты. Значит ли это, что я в монастыре недалеко от Версаля? О, мне совершенно необходимо выбраться отсюда».
Она, словно зверь в клетке, металась по келье, пытаясь придумать выход. Наконец в коридоре послышался громкий стук сабо. На мгновение Анжелика замерла в надежде, потом бросилась к своей убогой постели и с самым безмятежным видом вытянулась на ней. В замке повернулся массивный ключ, и на пороге появилась женщина. Не монахиня, а служанка в грубом перкалевом чепце и бумазейном платье. В руках она держала поднос.
Буркнув какое-то приветствие, она принялась расставлять на столе скудную пищу: склянку с водой, миску, от
