и совсем недавно, в марсельском порту.
Лаброссардьер передал приказание. В море стала выходить следующая галера, «Королевская лилия».
– Лаброссардьер, прикажите середке[3] сильнее грести.
– Это невозможно, адмирал. Ведь там сидят мавры, которых мы захватили в плен на том небольшом судне с грузом серебра.
– Опять эти сообщники Рескатора, от которых столько хлопот! Да еще и смутьяны. Передайте, чтобы надсмотрщики удвоили порцию плетей и посадили их на кислый хлеб и несвежую воду.
– Это уже сделано, ваша светлость, и врач говорит, что некоторые так ослабели, что их придется снять с корабля.
– Пусть врач занимается своими делами. Людей Рескатора я ни за что не сниму с корабля, и вы прекрасно знаете почему.
Лаброссардьер был вполне согласен с адмиралом. Стоило людям Рескатора оказаться на суше, даже совсем умирающим, как они сразу исчезали, словно по какому-то волшебству. Видимо, находились сообщники, конечно, потому, что их господин давал огромные награды тем, кто помогал его людям освободиться. Они все были первоклассные моряки, но в плену оказывали сопротивление, как никто другой из пленных.
– Вот теперь пойдем по каналу, – распорядился де Вивонн, когда все шесть галер вышли наконец из порта.
Анжелика спросила, как это понять. Оказалось, что это означало выйти в открытое море.
– Наконец-то! Мы плывем уже десять дней, и я решила было, что галеры только и могут, что держаться у берега.
– Поднять парус на грот-мачте! – приказал адмирал.
Это распоряжение передали с одной галеры на другую. Матросы забегали у снастей, поднимая реи со свернутыми парусами. Развернувшись, они быстро вздувались на ветру.
Анжелика впервые оказалась в открытом море. Побережье Тосканы уже исчезло вдали, и со всех сторон ее окружало только море. Лишь около полудня боцман закричал: «Земля!»
– Это остров Горгона, – объяснил герцог де Вивонн Анжелике. – Надо проверить, не прячутся ли там пираты.
Французская эскадра выстроилась полукругом и подошла к небольшому пустынному скалистому острову, который пересекала цепь холмов, резко выделявшихся на темно-синем небе.
Никаких следов морских разбойников не было заметно, да и вообще не было ничего, кроме нескольких рыбацких лодок, трех генуэзских и двух тосканских, ставивших сети для ловли тунца. Сам остров был почти гол. Тощие козы объедали жалкий кустарник. Де Вивонн хотел их купить, но старшина рыбаков отказался продать, заявив, что они тогда останутся без молока и сыра.
– Вели им принести нам хотя бы пресной воды, – приказал де Вивонн одному из офицеров, говорившему по-итальянски.
– Они говорят, что у них нет пресной воды.
– Тогда ловите коз.
Матросы полезли на скалы, стреляя в коз из пистолетов. Де Вивонн пытался договориться со старшиной рыбаков, но тот отказался от денег. У адмирала возникли подозрения, и он приказал вывернуть
Гребцы на восьми скамьях, расположенных посредине.
