по судьбе Рида ничего сказать не могу. В воздухе витают разные слухи. Одни говорят, что перед вступлением в город армии Джорджии, он его покинул и уехал на север, другие же говорят, что он и руководит подпольем в городе. Что касается меня, не могу вам сказать, что пришёл к власти законным путём через выборы. – Смеётся, – Просто я работал в администрации, голосовал за Трампа, имел опыт управления, видимо, поэтому генерал Мэттис выбрал из всех других кандидатов именно меня.
– Рады ли вы своему новому месту работы?
Мэр усмехнулся:
– Не сказал бы. Лучше бы я руководил городом в мирное время. Очень большая нагрузка и ответственность. Но я считаю, что делаю полезное, важное, необходимое в такое неспокойное время дело: не даю янки захватить город.
– Вы боитесь оккупации?
– Конечно, мистер. Вспомните историю! Что сделал генерал Шерман с Атлантой, когда вошёл в неё? Сжёг до основания, оставив только церкви! Никто из нас не желает повторения событий тогдашней войны. Так что…
– Вы боитесь, что ваши противники снова сделают то же самое?
Уайт развёл руками:
– А что им мешает это сделать?
– Гуманизм… – почувствовал себя глупцом.
– Гуманизм? – повторил мэр, – Он должен заставлять «северян» перестать бомбить города штата! А вместо этого… Не знаю, видели ли вы Чарлстон сегодня, но разве это гуманизм по-вашему?
– Видел, – отвечал я.
– Значит, и говорить о том, что любовь к людям заставит «северян» прекратить бомбардировки, глупо! Война везде одинакова. Неуместно говорить о гуманизме в такой обстановке. Поэтому мы и боимся. И в этот раз уже точно отстоим свой город, или погибнем, оставив янки только руины.
Его решимость привела меня в замешательство. Кем бы ни был этот человек, плохим или хорошим, но он однозначно был одним из самых храбрых «южан» из тех, кого я видел и, скорее всего, увижу. Хотя, думаю, просто ошибочно идеализирую его в собственных глазах.
– Много ли беженцев из других городов? Есть ли для них жильё?
– В основном беженцы идут с северной части штата. Но в целом мы сталкиваемся лишь с оттоком населения на юг. Грубо говоря, сегодня наш любимый город является прифронтовым. Янки вклинились в территорию штата вдоль берега. Что будет далее, сказать не могу, но по ночам можно услышать артиллерийскую канонаду. Так что многие уезжают, посчитав, что в городе оставаться опасно, и… В чём-то они правы. Заснуть под гул залпов артиллерии, которые стреляют в пятидесяти километрах от нас тяжело. Даже страшно… А жильё. Его много, но оно не в самом наилучшем состоянии.
Зазвонил телефон. Уайт взял трубку.
– Да? Уже? Иду.
– Что-то важное? – спросил я.
– Совещание, – ответил Уайт, положив трубку, – к сожалению, интервью придётся закончить.
– Ну, что ж… – Я обречённо протянул последний звук, – В целом вопросы у меня закончились,
