«наперсника» (Исх. 28,4). Гильом знал и схожее по целям сочинение своего предшественника епископа Сикарда Кремонского «Mitrale», также указывающее на то, что читатель держит в руках что-то вроде «зерцала» для архипастыря, как известно, носившего во время богослужения и проповеди митру. По описанным причинам я решил, в порядке исключения и во избежание необоснованных неологизмов, оставить эти названия без перевода. – Примеч. пер.
20
Этот термин, восходящий к первым словам литургического возгласа «Jube, domine» (Прикажи, владыко), обозначает западную стену преграды, скрывавшей хор от прихожан и выделявшей особое пространство внутри центрального нефа. Поскольку адекватного русского термина не существует, а «амвон» может лишь запутать читателя, мы решили сохранить его французское написание. – Примеч. пер.
21
В «Rationale» Гильома Дюрана говорится, что «ларец (capsa), в котором хранятся освященные гостии, означает тело преславной Богородицы… Иногда его изготавливают из дерева, иногда из слоновой кости, серебра или хрусталя. Различные материалы соответствуют различным проявлениям благодати в Теле Христовом».
22
В статье 1955 г. «Итальянское искусство и личная роль св. Франциска» Пьер Франкастель отрицал роль святого в двух областях: в иконографии и в области чувств. Следует, однако, их четко разделять. Действительно, сама концепция иконы святого, сочетающей его образ и его житие, была адаптирована для св. Франциска по образцу сиенских алтарных картин, но верно также то, что эти модели представляли собой реальных святых: Иоанна Крестителя, Магдалину, Петра, Зиновия. Использование этой модели для современного святого приобретало совсем новое значение. Франкастель прав, когда говорит, что ни искусство Чимабуэ, ни искусство Джотто не объяснимы исходя из новой концепции религиозного чувства св. Франциска. Оба они должники того переворота в римском искусстве конца Дуэченто, который открыл им путь к Античности. Но важно и то, что Джотто поставил новый язык на службу новой иконографии. И в алтарях 1230-х годов, и во фресках Джотто чувствуется, что использование пластического наследия было призвано придать будущей францисканской традиции формальную легитимность, дать ей настоящий exemplum. (Francastel P. La réalité fgurative. P.: Gontier, 1965. P. 365 ss.; Krüger K. Der frühe Bildkult des Franziskus in Italien. Gestalt und Funktionswandel des Tafelbildes im 13. und 14. Jahrhundert. B.: Gebr. Mann Verlag, 1992).
23
Цит. по переводу Татьяны Бородай: Иоанн де Каулибус. Размышления о жизни Христа. Гл. 22. М.: Институт св. Фомы, 2011. С. 85–86. Первое критическое издание, вышедшее 1997 г. в Corpus Christianorum (ed. by M. Stallings-Taney), по которому выполнен русский перевод, исходит из авторства Иоанна де Каулибус. – Примеч. пер.
24
Мощи, останки святых. – Примеч. пер.
25
Proprie vero est arca in qua reconduntur sanctorum reliquiae («В собственном смысле слова это ковчежец, в котором хранятся мощи святых») (C. du Fresne du Cange. Glossarium mediae et infmae latinitatis / ed. L. Favre. P., 1883–1887. T. II. P. 144). Гильом Дюран использует два термина для описания реликвариев: capsae и phylatteria – «сосуды из серебра, золота, хрусталя, слоновой кости или иного столь же драгоценного
