из столбов, на которых стоял причал. Поэтично, ничего не скажешь. Аттилию вдруг захотелось увидеть какое-нибудь из северных холодных морей, о которых ему доводилось слыхать, – быть может, Атлантику, или море у побережья Германии, – землю, где высокий прилив каждый день омывает песок и камни. Какой-нибудь более здоровый край, чем берега этого тепловатого моря, прозванного римским озером.
– Пока мы не починили Августу, Бекко может спать хоть со всеми девчонками Италии, вместе взятыми, – мне без разницы.
– Тогда действуй, Бекко! Твой член скоро станет таким же длинным, как твой нос…
Обещанный Плинием корабль стоял у пристани. Он носил имя богини мудрости Минервы, и на носу у него красовалось резное изображение совы – символа богини. Либурна. Судно, уступающее триреме в размерах. Построенное ради скорости. Ее ахтерштевень возносился над палубой и изгибался, словно хвост изготовившегося к удару скорпиона. На либурне не было ни души.
– …Кукулла и Змирина. И еще та рыжая еврейка, Марта. И маленькая гречанка – если ты любишь такие штуки, – ее матери еще самой около двадцати…
– И какая нам польза от корабля без команды? – пробормотал Аттилий себе под нос. Он уже начал нервничать. Он не мог себе позволить потерять ни единого часа. – Политий, сбегай-ка в казармы и выясни, в чем дело.
– …Эгле и Мария…
Молодой раб встал.
– Не нужно, – сказал Корвиний и мотнул головой в сторону входа в порт. – Они идут.
– Должно быть, твой слух острее моего… – сказал Аттилий, но тут он и сам услышал топот множества ног: моряки быстрым шагом шли из военной школы. Потом они пересекли деревянный мост через дамбу, и отрывистый ритм сменился размеренным грохотом сандалий с деревянными подошвами; затем в поле видимости появилась пара факелов, и отряд вступил на улицу, ведущую к порту. Они шли по пятеро в ряд; впереди – три офицера в доспехах и шлемах с высокими гребнями. Команда – и колонна остановилась. Другая команда – она рассыпалась, и моряки двинулись к кораблю. Никто из них не произнес ни слова. Аттилий отступил, давая им пройти. Облаченные в туники без рукавов гребцы с их уродливыми плечами и огромными мускулистыми руками казались до нелепости непропорциональными.
– Только гляньте на них, – протянул самый высокий из офицеров. – Цвет военного флота: не люди, а быки.
Он повернулся к Аттилию и вскинул в салюте сжатую в кулак руку:
– Торкват, триерарх «Минервы».
– Марк Аттилий, акварий. Поплыли.
Погрузка не отняла много времени. Аттилий не видел смысла тащить сюда из резервуара тяжелые амфоры с негашеной известью и мешки с путеоланумом, а потом еще и переть это все через залив. Если в Помпеях, как рассказывали, во множестве кипят стройки, он лучше воспользуется письмом Плиния и возьмет все, что нужно, там. Вот инструменты – дело другое. Всегда лучше работать собственными инструментами. Привычнее.
Инженер выстроил своих людей цепочкой, чтобы погрузить инструменты на либурну. Он передавал �
