Они скорее походили на братков, нежели на музыкантов. Все четверо молчали и тоскливо глядели в сторону училища, но как будто бы сквозь него куда-то в бесконечную даль.
– Это Гера, Гена, Лёва и Лёня – наши духовики. А это наш новый рабочий – Пантелей Ярустовский, – представил всех друг другу Тельман и пояснил: – Ребята, в общем-то, круглосуточно сидят на этом бревне. Никто никогда не видел их в другом месте.
– Зда-арово! – протянул Гера, в сознании которого время явно текло значительно медленнее, чем у всех нормальных людей. – Ты кто?
Пан не понял вопроса, но, недолго думая, нашёл подходящий ответ:
– Я – человек.
– Мы тут все человеки. И все творцы. Ты – творец?
– Время от времени.
– Поведай же нам, что ты сотворил.
– Ну вот, например:
Я перестану писать моей Душке,
Она писать перестанет мне,
Когда вся дурь пропадёт в психушке,
Когда вся подлость сгниёт в тюрьме.
Она устанет читать послания,
В которых много таких листов,
Где отдаю я себя на заклание
И вывожу из башки глистов.
Но до тех пор, пока смрад не развеялся,
Пока уродство царит кругом,
Пока Денница (сука!) осмелился
Наше искусство стегать кнутом –
Не перестану писать моей Душке,
Не перестанет писать она мне,
Ведь всю дурь не упрячешь в психушке
И всю мразь не поместишь в тюрьме.
– Поэт, значит? Молодец, поэт. – Гера смачно затянулся. – Я вот тоже стишочки пописываю. Вот послушай:
Не пойму, от кого беременна.
Вы имели меня одновременно.
Вы имели меня по очереди
Прямо на Красной площади!
– Тоже неплохо, – оценил Пан шедевр Геры. – Только вот правильно говорить «одновремЕнно», а не «одноврЕменно».
Гера задумчиво почесал затылок.
– Что ж, надо подумать. Будем доводить свою поэзию до совершенства.
– Давай-давай, ждём новых опусов.
– А вот и они! – воскликнул Боря, увидев неразлучную компанию, выходящую из училища. – Итак, друзья, познакомьтесь с Паном. Пан, знакомься: вот это длинное волосатое чудище – наш трубач, а по совместительству главный алкаш и заводила Кирилл Хомяков, более известный как Хом.
– Здарово, Пан!
– Здарово, Хом!
– Первый раз в Москве?
– Первый.
– А ещё где бывал?
– Где я только не бывал.
– Я вот недавно на Кавказе был. Ты был на Кавказе, Пан?
– Был.
– Ну и как?
– Да как в Москве. Одни чурки.
– А Понуров, говорят,
