ее собственная внучка! Безусловно, мне порой казалось в, что я в состоянии критически оценивать свою маму, но, несмотря на это, я продолжала любить ее больше всех на свете. Мне было очень неприятно осознавать, что бабушка Рита испытывает к ней сильнейшую неприязнь. Я с трудом сдерживалась, чтобы не реагировать на постоянно повторявшуюся дурацкую фразу: «Она лишила меня сына!» В бабушкином голосе слышался самый настоящий надрыв. И мне было совершенно непонятно, почему, если не было никаких претензий к власти, на самом деле замучившей и убившей деда, то к маме моей, никого не убивавшей, эти претензии были. А ведь папа был не просто живым, но, судя по всему, еще и счастливым человеком.
«Она забрала у меня Бореньку! Он сразу стал совсем другим!» – причитала бабушка Рита. Я поняла, почему мы так мало и редко общаемся. «Она ездит на нем! Она не дает ему отдыхать, и поэтому он до сих пор не защитил диссертацию!»
После упоминания папиной диссертации мне стало совсем тошно. Я даже не доела свой кусок тортика и начала прощаться, объясняя спешку необходимостью срочно делать уроки. Про себя я поняла только то, что папа до встречи с мамой пребывал в полном подчинении у бабушки Риты. «Папа всегда таким был – он просто сменил хозяйку!» Я сама ужаснулась такой жесткой и недоброжелательной мысли окопавшейся в моей голове.
Бабушка Рита моему объяснению про уроки, разумеется, не поверила. Она поджала губы и пробормотала что-то вроде «Правду никто слышать не хочет!» Не говоря больше ни слова, не поинтересовавшись ни делами родителей, ни здоровьем бабушки Раи, ни даже моими школьными успехами, бабушка побрела провожать меня к выходу из квартиры.
Жила она в такой огромной восьмикомнатной квартире, что маленькие соседские дети умудрялись ездить по коридору на трехколесном велосипеде. Когда-то бабушкина семья занимала целых две комнаты, одну побольше, другую поменьше. Но после того, как деда посадили, их с папой уплотнили – отобрали большую двадцатиметровую комнату и оставили только маленькую четырнадцатиметровую. Кто-то из соседей, втайне сочувствовал им, но кто-то надеялся, что семью врага народа вообще выселят и можно будет побороться и за маленькую комнату. С тех пор сменилось целое поколение жильцов. Из прошлых бабушкиных соседей в квартире практически никого не осталось. Но, несмотря на это, бабушка практически ни с кем не общалась. Я даже не знала, кто еще живет в ее коммуналке, при встрече с каждым жильцом я просто произносила вежливое «здравствуйте».
В общем, навестив в очередной раз бабушку Риту, я испортила себе настроение, но ничего нового о родителях так и не узнала.
Как Ленка и говорила, для поступления в математический класс пришлось проходить собеседование. Я очень волновалась, готовилась несколько дней и, наконец, успешно прошла тест у учителя математики, высокого, тощего, как жердь, человека в таких же толстых, как у моей мамы, очках.
Дома к моему решению не идти в ПТУ или техникум отнеслись на удивление спокойно. Бабушка Рая шепнула, что
