наружу, прихватив седла и уздечки. Полукровки были в одно мгновение оседланы, молодые люди остались рядом с лошадьми, держа в руках поводья и заряженные карабины.
В приграничной полосе предосторожность никогда не бывает излишней. Там более, чем где-либо, применим известный принцип: «Si vis pacem, para bellum»[47].
Вдали показался человек. Он приближался к хижине – увы, пешком!
Ложная тревога породила ложную надежду. Человек приближался тяжелым широким шагом. На спине у него виднелись карабин с вороненым стволом и мешок, похожий на провиантский мешок современных французских солдат. На голову он водрузил чудовищную шляпу из серого фетра, которую не захотел бы взять ни один лондонский старьевщик. Из этой шапки вылезала длинными космами черная сальная бахрома. Лицо пришельца, имевшее изначально кирпичный цвет, было размалевано на манер индейцев-сиу киноварью, черной и голубой красками.
Это был чистокровный индеец.
Одежду его составляли разодранная красная шерстяная рубаха и штаны из порыжевшей кожи. Такую называют «скальпированной», потому что у нее нет основы. Штаны поддерживала какая-то грязная тряпица, пропущенная между бедер и цепляющаяся за пояс; она мешала штанинам упасть. Человек был бос; но по манере двигаться, коленями наружу, легко узнавался бывший всадник.
Одна только деталь, вроде бы и незначительная, оправдывала предусмотрительность Буа-Брюле: оружие его находилось в безупречном состоянии, а это редко встречалось у индейцев.
Он остановился в пяти-шести шагах от враждебно выглядевшей группы метисов. Чтобы доказать свои мирные намерения, он подчеркнуто открыто вытащил руки из карманов, прежде чем получил соответствующее приказание.
На спине у него виднелись карабин с вороненым стволом и мешок
– Что хочет мой брат? – обратился к гостю Жан на правах старшего хозяина.
Индеец, прежде чем ответить, сплюнул подальше черной слюной и, казалось, стал старательно подыскивать слова для ответа.
На самом-то деле краснокожий дожевывал табак, словно янки англо-саксонского племени. Потом он спросил на ломаном английском:
– Мой брат знать Боб?
– Да.
– Боб, похититель лошадей, дурной ковбой… снимать скальп с индейцев?..
– К делу! – резко оборвал пришельца Жан. – Что с ним случилось, с Бобом, с нашим товарищем?
– Боб не есть друг детей Французская Канада… Боб есть предатель… Он продал шахтерам из кэмп секрет свой возвращение.
– Ты лжешь!
– Клянусь мой тотем[48], маленькая голубая черепаха из озера Мини-Вакан.
Пришелец произнес индейское название Чертова озера.
– Жак, – обратился Жан к среднему брату, – ну-ка приведи мне на лассо этого придурка… а ты, Франсуа, возьми стальной шомпол от своего винчестера и влепи пару десятков раз по верхней части его скальпированных панталон.
«Если хочешь мира, готовься к войне»
Тотем – культовый объект, которому поклонялись как родоначальнику представители примитивных религий и верований, в том числе североамериканские индейцы. Тотемом могли быть животное, растение или неодушевленный предмет.
