что ты не хочешь со мной разговаривать.
– Наоборот, я хочу с тобой поговорить, – возразила девушка.
Однако это его не успокоило. Даже напротив, в голосе ее друга отчетливо зазвучало волнение:
– Что случилось?
Полина заставила себя улыбнуться:
– Да ничего. Ты можешь ко мне зайти?
– Да… да, конечно. Через десять минут буду.
Положив трубку, Полина вернулась в свою комнату. Пролистала дневник, остановилась на исчерканной странице. Не дожидаясь, пока загогулины начнут складываться в слова, снова захлопнула.
Вот и выход. Она покажет все Димке.
Но не струсит ли он? – пришла следующая мысль. Полина живо представила: ее друг с мертвенно-бледным лицом падает в обморок. Что тогда делать?
"Оболью его холодной водой", – сердито решила девушка.
На кого она рассердилась, Полина так и не поняла. На себя – за то, что думает обо всякой ерунде, или на Димку – за то, что ему частенько не хватает мужества?
– В любом случае, кое-что должно выясниться, – пробормотала она.
Застрекотал дверной звонок. Полина взглянула на часы. Даже раньше, чем обещал: прошло всего семь минут.
На полпути к двери ее осенила мысль, от которой девушка споткнулась: а вдруг это не Димка?
Затаив дыхание, она на цыпочках подкралась и выглянула в глазок. Затем шумно выдохнула: тьфу, после этих кошмаров начинаешь воображать что угодно! Конечно Димка! Вон он стоит, весь запыхался. Наверное, бежал.
Правда, старушка во сне тоже выглядела нормально… поначалу.
Не давая себе сосредоточиться, Полина помотала головой и открыла дверь.
– Привет, – сказал Димка, поправляя очки. – Я вот.
– Проходи, – пригласила девушка.
Привычно сняв в коридоре сандалии, он босиком прошлепал в ее комнату. Девушка последовала за ним.
– Так что произошло? – Димка выглядел расстроенным. Или еще более беззащитным, чем обычно, – словно ожидал взбучки. – Ты вся бледная такая.
Полина постаралась напустить на себя беззаботный вид.
– Ничего, – ответила она как можно более веселым тоном. – Просто я, кажется, сошла с ума.
Она не знала, с чего начать, но рассказ полился сам собой. Димка выслушал ее внимательно и совершенно молча. А когда девушка замолчала, спросил:
– Где тетрадь?
– Вот, – Полина взяла со стола свой злополучный дневник и сама открыла на нужном листе. К ее облегчению, каракули все еще были там. Взглянув лишь мельком, она протянула тетрадку парню.
Тот кивнул и начал всматриваться. Полина спросила себя, о чем может сейчас думать ее друг. В нем не было скептицизма. Скорее, он казался деловым, собранным. Как будто перед ним поставили задачу, требующую решения. От прежней беззащитности не осталось даже тени.
Вот таким он ей нравился.
– Беги, если можешь, тебя уже ищут, – медленно, едва ли не по слогам,
