Что за чёрт заставил тебя понестись в ночь? Ищи тебя потом!
– О чём вы? – Приступ паники не заставил себя ждать, и я заорала: – Э-э-э-эрик!
– Ты чего орёшь? – Мужлан наклонил голову. – Что за странная одежда? Замёрзнешь же!
Огромная гора попыталась раздеться.
– Стойте! – Я вытянула руки. – Стойте. Стойте. Вы явно ошиблись. Я – Ева. Вас не знаю. И меня машина ждёт.
– Чего? Какая машина, Евкия? Тебя опоили чем?
Он вдруг сгрёб меня в объятия.
Да, конечно, стало на миг теплее. На меня дохнуло мужским потом, дымом, кислым запахом овечьей шкуры. Неожиданно я оказалась на руках у громилы. Попытки вырваться ни к чему не привели. Неимоверная сила держала крепко.
– Глупенькая моя Евка! Идём домой. Завтра будет новый день, и всё наладится. Ты вся продрогла.
– Я – Ева! – не выдержала я чужой уверенности и пуще прежнего заревела от страха и бессилия.
– Ева… не Ева… Имя-то какое придумала! Идём домой, – ворчал громила, неся меня во тьму. – Дома тепло. Там выпьешь взвару, выспишься, и всё будет хорошо. Завтра поедем на рынок, куплю тебе леденец. Сахарный, с насовой начинкой. Побалую.
Под его монотонный голос я продолжала беззвучно реветь. Прогулялась! И домой не вернулась, и потерялась. А тут ещё украли.
– Э-э-эрик, – всхлипывала тихонечко, – су-у-ука так-ка-а-ая… Спаси же меня…
– Ничего, ничего, – бормотал громила. – Михи отнесёт тебя домой, согреет. Да бог с ней, с этой Валюной. Хозяйка бывает в сердцах. Главное – задобрить её. Чтоб нам жениться дала да не продала порознь. Самое главное, да?
Мне стало совсем дурно. Я разревелась сильнее. Жениться? С кем? С этим волосатым из Средневековья? Ещё и кто-то разрешать будет? Не продала порознь? Это с каких пор рабство одобрили?
Казалось, я медленно, но верно схожу с ума. Пока вдруг спасительная мысль не пронзила воспалённый событиями мозг.
Я затихла и всмотрелась в бородатое лицо.
– Это квест, да? Вы подстроили всё? Эрик, зараза! Розыгрыш, да?
Выдохнула с облегчением и даже истерично хихикнула. А я повелась!
– Квест, квест… Михи сходит в лес завтра. Подстрелит тебе квеста. Сварим супец. Ты же знаешь, как я люблю тебя, Евка.
– Кого подстрелишь?
– Петушка или курочку. Ты не волнуйся, завтра будет. Сегодня на кухне другое.
Меня затрясло сильнее. Мужлан не шутил. Повернув голову, я увидела огромный дом. Нет, домину. Домище. А самое поганое – не смогла припомнить, чтобы в городских новостях говорилось об этом старинном объекте.
Усадьба – вроде стародворянской или помещичьей, как на картинках или в кино – стояла в дремучем лесу, окружённая вековыми деревьями. Жёлтые стены освещали факелы в стеклянных кожухах. В ночи громадина выглядела как древний монстр.
Я протёрла глаза, пытаясь очнуться, проснуться, но не тут-то было.
