вы поймите, два раза дочь ходила. – Она достала из сумочки платок и стала вытирать лицо.
– Ну хватит, мама, – сказала Наташа. – Все ясно.
– Вот именно, – подтвердил начальник и недовольно поджал губы.
Из кабинета выходили молча. Лицо Анастасии Харитоновны было желтым и сморщенным. Плечи сутулились. Наташа впервые заметила, что узкий костюм и черная шляпа с пышным светлым пером уже не подходят матери, не красят ее, как раньше, а наоборот, сильнее подчеркивают неотвратимо надвигающуюся старость. «Нет, это невозможно», – подумала вдруг Наташа, еле сдерживая подступившие к горлу слезы. Она подошла к матери, взяла ее под руку и уже не отпускала, пока не проводила до яркой длинной вывески «Фотография», где Анастасия Харитоновна двадцать шестой год работала бухгалтером.
Через два дня Наташу прописали. Начались поиски работы. Всюду в терапевтических отделениях больниц места были заняты. В здравотделе предложили ей работу в клинике в семидесяти пяти километрах от Москвы.
– Нет, у меня дети, – запротестовала Наташа, – так далеко не могу.
Однажды Анастасия Харитоновна, придя вечером с работы, достала из карманчика листок бумаги с адресом и подала Наташе.
– Держи-ка, дочка… Это профессор один, портрет жены заказывал у нас. Душевнейший человек. Поговорила я с ним о тебе, вот и адресок написал. Велел сегодня же прийти.
– Профессор Федотов? – удивилась Наташа, не веря своим глазам. – Это же замечательный хирург! Нет, мама, я не пойду. Мне неудобно.
– Почему неудобно?
– К такому человеку… и как-то неофициально. Не могу.
Анастасия Харитоновна вздохнула и покачала головой:
– Ой ты, господи, перепугалась, ровно школьница. А ты сходи, тогда и говорить будешь.
После долгих колебаний Наташа все-таки переборола себя и пошла по написанному на листке адресу. На улице Горького она отыскала нужный дом, поднялась на второй этаж и с трепетом нажала белую пуговку звонка. Дверь открылась мягко, без шума. Старичок в полутьме вежливо проговорил:
– Прошу, прошу.
– Мне профессор нужен, – сказала Наташа извиняющимся тоном.
– Очень хорошо, – весело отозвался старичок. – Извольте проходить сюда, раздевайтесь.
– Не беспокойтесь, пожалуйста, я ненадолго.
– Все равно раздевайтесь. Никаких разговоров. Ну, а теперь давайте знакомиться. Моя фамилия Федотов, а ваша, кажется, Мельникова? Чудесно! Присаживайтесь.
Наташа не могла сдвинуться с места. Она смотрела на старичка и не верила, что перед ней известный профессор. Он стоял низенький, худощавый. Лицо красноватое, в морщинах. На маленьком носу – два прозрачных стеклышка с золотым хомутиком. И о таком невзрачном на вид человеке по всей Москве говорили: «Бог хирургии», «Исцелитель», «Великан». Наташа удивилась: «Какой же он великан?» Придя в себя, сказала смущенно:
– Извините, что побеспокоила в такое
