испугался Алексей.
– А вы как думали? С поджелудочной шутить нельзя!
– Что!? С какой поджелудочной?
– С обычной, голубчик, с обычной! Пить надо меньше, молодой человек. И жирное исключить…
Доктор неторопливо собирал укладку… Потом долго звонил по телефону и выписывал наряд на госпитализацию.
– Телефон с собой можно? Книгу?
– Да хоть подушку с одеялом… Собирайтесь, молодой человек, собирайтесь…
Эдуард
Какая смешная девчонка, эта Татьяна… Неуклюжая… На лыжах катается, как маленький слоник, ноги разъезжаются в разные стороны, палки – в стороны, шапка с помпоном – в сторону. А сама сосредоточена, будто на ответственном совещании. И не улыбнется ни разу.
А как легко согласилась подняться к нему в номер… Ножка на ножку… Туфельки-лодочки… Необязательный разговор, и вдруг искорки в грустных, каких-то потухших глазах. Выпила шампанского… Улыбнулась… Улыбка хорошая. Открытая…
Она стояла под прохладными струями бодрящего душа, ничуть не смущаясь его присутствия. Хвоинки запутались в мокрых прядках рыжих, крашеных волос… Капельки воды блестели меж маленьких упругих грудей. И бледно-розовые соски…
– Еще шампанского?
– Нет, спасибо, немного сока.
Налил сок. Подошел к окну. Подергал фрамугу. Туда-сюда… Туда-сюда… Шнур зацепился за полированную ручку оконной рамы. Не распутать…
Закурил.
– Не курите, пожалуйста, – она запнулась, – не кури.
Утонула в кипенно-белом, мохнатом халате. Смешная…
Смял сигарету…
Татьяна не спеша одевалась.
– Я пойду, – то ли спросила, то ли поставила в известность.
– Погоди…
Воспоминания прошлой ночи не отпускали: Татьяна, милый, смешной ребенок, вернувший его к жизни…
Татьяна
Рядом с церковной калиткой резвилась стайка детей – трое прелестных маленьких галчат под присмотром пожилой, закутанной в темную шаль женщины. Она тихонько урезонивала расшалившихся малышей, пулявших снежками в стоявшего поодаль снеговика. Татьяна исподтишка наблюдала за ними.
«Совсем как мы с братьями», – улыбаясь, подумала она и вновь окунулась в воспоминания детства. Новый год с красиво упакованными подарками под нарядной елкой, ледяная горка возле дома и такой же смешной снеговик с красным морковным носом…
Удивительно, но за эти несколько дней она ни разу не вспомнила Алексея…
– Что, милая, призадумалась? – окликнула Татьяну пожилая женщина.
А потом, приоткрыв церковную калитку, тихо позвала: «Входи, не бойся!»
Эдуард
Он сидел в машине, положив руки и голову на руль, совсем как Ефремов в «Трех тополях на Плющихе». Мотор подержанной иномарки
