а и у мусульман, иудеев, даже среди язычников! И, после долгих раздумий, часть Патриархов пришли к мнению, что ради спасения человечества нужно объединиться с теми, кого прежде считали еретиками. Папа не поддержал это решение. Мало того, он объявил сновидцев вне закона. Над ними проводили суды, и костры, кроме ведьм, сжигали и тех, кто мог спасти человечество.
У иноверцев творилось то же самое. Но мы сумели объединиться – сновидцев становилось все меньше, их защита и стала основной целью Ордена.
– Вы говорите о синкретизме, Ваше Превосходительство? Но это же…
– Что ты, – лицо епископа скривилось, – как можно! Но, как различные народы забывают о разногласиях в период опасности, дабы защитить свою страну, так и мы приняли помощь иноверцев. Ибо противостоит нам враг более сильный, чем когда-либо… но главное – это враг общий. И ты должен сохранять веру свою в чистоте, иначе душа твоя погибнет.
Крис молчал.
Епископ снизил напор. Он перестал читать лекцию и вкрадчиво поинтересовался:
– Ты же знаешь, на что способен Враг? Разве приход ночи не вызывает у тебя ужас?
Последнюю букву он прошипел. В комнате похолодало. Крис едва удержался, чтобы не начать согревать руки дыханием. Но морок длился доли секунды, хватило моргнуть один раз.
– Вижу, знаешь. Неужели не хочешь избавиться от этого кошмара? Спокойно спать?
Не слышать шепот… Не видеть сполохи в глазах… Не проводить в молитвах ночи… Чудо, к которому он готовился идти многие годы, изнуряя плоть постом и всенощными бдениями, казалось так близко. Требовалось только…
– Я согласен.
– Готовьтесь к Конфирмации, брат Иоанн. А ты, сын мой, ступай. Проведи оставшееся время в молитвах и укреплении себя в вере.
Крис принял благословение и снова прикоснулся губами к кольцу.
«Мистер безупречность» проводил его в церковь. Убранство внутри отличалось грубой простотой: сиденья и скамейки для молитв словно топором вытесали. У входа примостилась кропильница – камень с углублением. Годы, вода и руки прихожан сделали его гладким. Стены, никогда не знавшие штукатурки, контрастировали с витражами, которые словно принадлежали другому миру. Как и распятие. Столик со свечами у подножия, пламя играет на боках церковной утвари.
– Молитесь, брат. Вас не потревожат.
Эхо подхватило звук шагов, дверь закрылась с легким стуком. Крис остался один.
Он выбрал пятно света напротив распятия и опустился прямо на пол. Холод камня просочился сквозь одежду, но Крис сосредоточился на молитве. Получалось плохо: в голову лезло, что угодно, но не спасительные слова. А еще приходилось следить за светом.
Солнце огибало церковь по кругу, и цветные пятна ползли вслед за ним. Крис старался не попасть в тень, но очень скоро ему пришлось перейти в другое место.
– Кри…
Шепчущий не успел договорить имя: Крис прыжком преодолел полосу тени и рухнул на колени:
– Credo in Deum, Patrem
