к машине. Крис едва успевал за ней.
– Надо в магазин заехать. Продуктов купить. Или опять в кафе?
– Домой. Я спать хочу!
Пока ехали, Анна постоянно зевала, заражая Криса, так что он обрадовался, когда она задремала. Но вскоре его самого потянуло в сон.
Крис старался не поддаваться, но асфальт монотонно ложился под колеса, деревья мелькали с определённой частотой, словно перед тем, как их посадить, отмеряли расстояние линейкой. И только рекламные баннеры справа и слева время от времени нарушали монотонность.
– Криссссс… Поверниссссссьььь, поссссмотриииии…
Взгляд сам потянулся к зеркалу над окном.
– Окно открой!
Голос звучал хрипловато, и от этого грубо. Крис вздрогнул и выпрямился – оказывается, он задремал. Не проснись Анна так вовремя…
– Выключи кондиционер и открой окно! Я задыхаюсь в этой коробке!
Ветер пах нагретым асфальтом, сухой травой и солнцем. А еще – пылью. В салоне стало жарко, но сонливость исчезла.
– Нам надо в магазин, продуктов купить, – напомнил Крис.
– Сначала меня домой отвези, я на ногах не держусь.
Анна не преувеличивала. Из машины выходила, цепляясь за дверь. Потом пошла в дом, опираясь на стенку.
– Я помогу! – не выдержал Крис, когда сновидица подошла к лестнице.
Она почти потеряла сознание к тому времени, как он довел её до спальни. Рухнула на кровать как стояла. Крис вздохнул и принялся расшнуровывать кроссовки – сам он носил туфли, которые легко снимались. Они остались в гараже, перед дверью в дом.
– Кондиционер не включай! – пробормотала Анна, когда он почти вышел из спальни. – И держи окна открытыми…
Крис вернулся.
Дышала сновидица шумно, но не храпела. И – спала! В этом Крис мог бы поклясться под присягой! Но тогда с кем она разговаривала?
Анна что-то пробормотала и поморщилась – кровать заливал свет, падающий в окно. Крис задернул занавески.
Осталась щелочка. Просочившийся сквозь неё лучик не достигал спящей, робко примостился на полу, и Крис понаблюдал за ним какое-то время. Пятнышко света медленно ползло к кровати. Как-то сразу четко стал виден рисунок покрывала: мелкие кисти винограда на зеленом фоне. Но солнечному зайчику этого показалось мало – он подбирался к лицу девушки.
Взгляд Криса тоже остановился на нем. Сейчас Анна сама на себя не походила: нос заострился, губы сжались в одну полоску и казались белыми. Под глазами залегли синяки. Анна вызывала жалость, как голодный ребенок. Как бездомная кошка, что греется в мороз на пятачке у теплотрассы…
Крис вдруг понял, что дыхания больше не слышно. И испугался. Наклонился к самому лицу, прислушиваясь. Губы оказались так близко, и дыхание пахло корицей. Аромат, свойственный детству. Булочкам, что каждые выходные пекла бабушка…
Воспоминания кружили голову, и Крис наклонялся все ниже, и его губы почти коснулись губ Анны. И тут её глаза распахнулись.
