поправил её Якоб и, проходя мимо, добавил в шутливом тоне, – не могу же я, увидев в чужом краю землячку, не навестить её.
Несмотря на жару, в доме было прохладно. Якоб, не разуваясь, прошёл в большую комнату. Здесь стояло несколько тёмных деревянных шкафов, мягкий уголок был стар, материал вытерся и потерял свой первоначальный цвет. В углу напротив дверей под окном приткнулся большой стол, и к нему было придвинуто несколько стульев. Небольшой телевизор стоял на маленькой тумбочке между двумя шкафами. Он был включён, шло какое-то шоу. Сразу за дверью в нише начиналась лестница на второй этаж. Её деревянные ступени от многолетнего использования потеряли свою форму и давно требовали ремонта.
– Садись, – предложила Валя, указав рукой на диван.
Она вытащила из-под лестницы журнальный столик на колесиках и подкатила его к дивану.
– Ты уже обедал? – спросила она.
– Нет.
– Подожди, я сейчас что-нибудь быстро приготовлю.
Женщина вышла, и Якоб остался один. Со вчерашней случайной встречи он думал о ней. Как тогда, в юности, при мыслях о ней беспокойно билось сердце, и волнение входило в душу. А теперь, когда он увидел её, перебросившись с нею парой фраз, волнение исчезло, и он даже стал жалеть о том, что приехал сюда. Когда шёл в дом, когда устраивался на диване и отвечал на её вопросы, он внимательно присматривался к ней, пытаясь узнать в ней ту школьную красавицу. Для своих лет она оставалась ещё красивой, но это была не та юношеская красота, сводившая его с ума. Глаза её потухли, морщины богато украшали лоб и углы глаз, на чуть одутловатых щеках проглядывали тонкие красноватые жилки. Когда Валя выходила из комнаты, Якоб проводил её взглядом и обнаружил, что она была обута в стоптанные шлёпанцы на босу ногу, и пятки были слегка измазаны то ли глиной, то ли в них уже въелась от каждодневной возни по хозяйству грязь, которую было невозможно смыть. Когда-то стройные ноги стали полными, и на них виднелись вздутые каналы вен. Эти немытые пятки, эти стоптанные шлёпки, эти извилины вздутых вен, эти красные прожилки на полных щеках были Якобу неприятны. Со школьных времен Валя осталась в его памяти красивой, стройной и недосягаемой девушкой, а теперь он встретился с усталой и измученной домашней работой женщиной, не больно-то озабоченной своим внешним видом. Якоб вдруг понял, что все эти годы после школы продолжал идеализировать облик своей первой любви, не задумываясь о том, что девушка может с годами стать другой. Глубоко в памяти у него оставалась тоска по прекрасной девушке из своей юности, любви которой он так и не добился. И вдруг ему стало ясно, что судьба с ним поступила по-доброму. Перед ним на миг возник облик жены. Она была на два года младше Якоба, но выглядела намного моложе его. И теперь, думая о жене и мысленно сравнивая двух женщин, он обнаружил в себе, что Валя не вызывает в нём никаких эмоций, а от возникшего в памяти образа жены на душе стало спокойно и уютно. «Зачем
