больших игроков не особенно важны, и рыцари Ордена Святого Сильвестра, ведущие свой Крестовый Поход против морских чудовищ, по примеру Римского Папы Сильвестра I, который, согласно преданию, одолел могучую тварь, предотвратив тем самым Конец Света или, во всяком случае, заметно его отсрочив.
На Вашем пути встретятся не только люди, но также и стихии, и обычные звери, и морские обитатели, а также разномастные чудовища.
Естественно, не всякий, кто выглядит жутко, – Ваш враг, как и не каждый, кто напрашивается Вам в союзники, – Ваш друг. Всё-таки это не математика, поэтому далеко не всякое решение можно назвать единственно верным. Но сложные вопросы будут вставать перед Вами регулярно: как во взаимоотношениях с собственным экипажем, так и во внешних вопросах. Как следует поступить – подскажут Ваше сердце и принципы.
«Идущий на смех»
Если Вы ранее проходили книгу-игру «Идущий на смех» и уже побывали в плаванье с Карстеном Клеменсом – добавьте 25 пунктов Вдохновения. Если Вы получили такие достижения, как «Одалиска», «Невольник» или «Флибустьер» – добавьте за каждую ещё по 10 пунктов Вдохновения за каждое.
1
Жутко просвистев, ядро вписалось о борт корабля, обдав Вас брызгами щепок. Но это не поубавило Вашего хладнокровия. Во всяком случае, так решили матросы, наблюдавшие за своим капитаном со стороны. А капитан никогда не должен показывать виду, даже если он и напуган так, что от страха готов наложить себе в штаны.
Клинок Вашего абордажного палаша сверкал переливами солнечного света, напоминая в этот миг зажжённый факел.
Вы резко опустили руку, командуя залп, и множество пушек и кулеврин3, отлитых из влагоустойчивой бронзы, почти синхронно исторгли несущие смерть и разрушения ядра.
Изрядно потрепав друг друга, корабли постепенно перешли на сближение, и каждому было ясно, что вскоре на смену пушечной пальбе придёт черёд абордажного боя.
Сначала экипажи обоих кораблей обменялись выстрелами из мушкетов, затем, поравнявшись поближе, побросали друг в друга всё, начиная от фитильных гранат и зажигательных смесей и заканчивая горшками с мыльной водой, чтобы вражеская палуба стала скользкой.
Оба судна начали сходиться бортами, через которые сначала полетели дреки, которые некоторые отчаянные головы тотчас же начали рубить, а следом – попрыгали вооружённые до зубов люди.
Пристрелив одного подобного прыгуна из флотского мушкетона4, Ваш первый помощник, кряжистый и огромный Оливер, отбросил его в сторону и, тотчас же выхватив из-за широкого красного кушака два пистоля5, разрядил их во врагов, один за другим.
Дым от мушкетов и орудий ещё не успел развеяться, но вокруг уже стоял звон абордажных сабель, шпаг и палашей6. Люди рубили друг друга интрепелями7, закалывали
Дословно «змеевидный» (фр. «coulevrine») – первоначально так назывался предок огнестрельного оружия вообще (осадных пушек, аркебуз и т.д.). Существовали как громадные кулеврины, применявшиеся для осады и обороны крепостей, так и ручные кулеврины, для пешей стрельбы с подпорки или стрельбы с седла. По сути, это разные типы оружия, от крупной пушки для сравнительно небольшой пищали, для обозначения которых употреблялся один и тот же термин. В более узком смысле, флотские кулеврины – это лёгкие малокалиберные дальнобойные пушки, в расчет которых входило два человека: кулевринёр – стрелок, державший и наводивший оружие на цель (стрелки из крупных пушек назывались «канонирами»), и фитильщик, заряжавший оружие и подносящий зажжёный фитиль. В условиях постоянной повышенной влажности, пушки и кулеврины отливали из бронзы, которая была более устойчивой к коррозии.
Особенностью флотских мушкетонов, или тромблонов, был характерный широкий раструб. Вопреки распространённому заблуждению, это не увеличивало разброс картечи (для этого необходимо, чтобы весь ствол был конической формы), а просто облегчало процесс зарядки в условиях морской качки.
Согласно одной из версий, калибр первых пистолетов соответствовал диаметру монеты, носившей название «пистоль». Отсюда и пошло соответствующее наименование.
Клинки холодного оружия, предназначенного для морских сражений, были короче, но тяжелее и шире, чем у сухопутных аналогов. Во-первых, подобным оружием было удобно перерубать канаты и снасти. Во-вторых, им можно было прорубать двери, деревянные стены и заграждения. В-третьих, оно медленнее поддавалось коррозии в условиях постоянной влажности. И, в-четвёртых, оно было намного удобнее в условиях замкнутых помещений корабля или палубной давки во время сражения. Иногда лезвие могло быть зазубренным. При этом эфес с массивной развитой гардой, с одной стороны, надёжно закрывал кисть руки, защищая её от ударов, а с другой – идеально подходил для нанесения «кастетных» ударов в ближнем бою. Зачастую моряки абордажных команд (и пираты, и обычные моряки) использовали клинковое оружие с гардой в виде морской раковины: подобные палаши называли «скаллоп» или «дузегги», т.е. «гребешок», «створчатая раковина».
Топорик для абордажного боя, имеющий крюк на обухе. Входил в стандартный корабельный арсенал, начиная от Средних Веков и вплоть до конца XIX века. При этом на древке могли иметься металлические пластины, так называемые «лангеты», позволявшие отражать удары клинкового оружия.
