ответил учёный.– Ищут они именно Ивана. И, судя по тому, как окружают колесо обозрения, уже нашли.
– Бронислав Матвеевич, – обратился я, – как-нибудь можно связаться с Борисом, ну или Семёном? Хотя бы их как-то можно предупредить?
– Могу только текстовое сообщение Семёну отправить, – ответил учёный.
– Погоди-ка, – я поглядел вниз, где толпа зевак по обыкновению выставила свои пипки, снимая роботов-полицейских при исполнении, – есть идейка. Бронислав Матвеевич, можете остановить колесо и отключить защитный барьер на кабинке?
– Остановить, пожалуй, на какое-то время смогу, – тут же сообщил он.– А отключить поле ты можешь своим шокером, разрядив его в подвеску кабины.
Так я и поступил. К счастью, разработка Кулиба уже полностью восстановила заряд. Защитное поле чуть полыхнуло и исчезло. А спустя секунду и без того медленное движение колеса прекратилось.
– Аркадий Петрович, – я заговорщицки подмигнул поэту, – помнится, кто-то хотел плюнуть с высоты на головы прохожих?
– Ароз, как можно? – возмутилась Ангелина.– Вы же культурный человек!
– Ради Ивана я готов пойти на сделку с совестью! – заявил он и, перегнувшись через борт кабины, закричал:– Эй, фараоны бездушные! Примите посылочку!
Мы все, включая Бронислава Матвеевича, стали громко орать неприличные песни и оскорбления в адрес полиции. Не знаю уж, насколько нас было слышно внизу. Но вскоре часть объективов индивидуальных приборов перенацелилась вверх.
– Бронислав Матвеевич, есть в сети ролики? – спросил я через некоторое время.
– Уже полторы сотни.
– Ссылочку на какой-нибудь из них Семёну киньте, будьте ласковы.
Вдруг кабинка дёрнулась и чрезвычайно медленно поползла вперёд и вниз.
– Вернули-таки себе управление, – с досадой проговорил учёный.
– Так, ребята, спокойно, – у меня в голове родилась безумная мысль, – им, судя по всему, нужен только я. Поэтому я вас покидаю.
С этими словами я схватился за подвеску кабинки и вылез наружу. И тут же пожалел об этом. Одно дело глядеть из кабинки, какой бы ненадёжной она ни казалась, и совсем другое – сидеть на узенькой жёрдочке, как какая-нибудь канарейка.
– Господи, куда меня понесло? – пробормотал я и пополз к центру колеса.
– Командир, ты чего удумал? – в отчаянии прокричал Ницше. Он, кажется, даже поставил передние копыта на край кабинки.
– Посмотрим, как они меня будут оттуда снимать, – как можно беспечнее ответил я, а сам отчаянно вцепился в металлический двутавр.
Те минуты, в течение которых я полз по наклонённому лучу к центру колеса, показались мне часами. Когда я приблизился к оси, руки отказывались отцепляться. Но мне всё-таки удалось перелезть с движущейся части аттракциона на неподвижное основание. Я сел на поперечную балку, обхватил руками стойку и прижался к ней щекой. Отдышавшись, посмотрел вниз.
