На дне. Детство. Песня о Буревестнике. Макар Чудра (сборник). Максим Горький

Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу На дне. Детство. Песня о Буревестнике. Макар Чудра (сборник) - Максим Горький страница 35

На дне. Детство. Песня о Буревестнике. Макар Чудра (сборник) - Максим Горький Школьное чтение (АСТ)

Скачать книгу

что это приданое должно быть поделено между ними. Они тоже давно и жестоко спорили друг с другом о том, кому открыть мастерскую в городе, кому – за Окой, в слободе Кунавине.

      Уже вскоре после приезда в кухне, во время обеда, вспыхнула ссора: дядья внезапно вскочили на ноги и, перегибаясь через стол, стали выть и рычать на дедушку, жалобно скаля зубы и встряхиваясь, как собаки, а дед, стуча ложкой по столу, покраснел весь и звонко – петухом – закричал:

      – По миру пущу!

      Болезненно искривив лицо, бабушка говорила:

      – Отдай им все, отец, – спокойней тебе будет, отдай!

      – Цыц, потатчица! – кричал дед, сверкая глазами, и было странно, что, маленький такой, он может кричать столь оглушительно.

      Мать встала из-за стола и, не торопясь отойдя к окну, повернулась ко всем спиною.

      Вдруг дядя Михаил ударил брата наотмашь по лицу; тот взвыл, сцепился с ним, и оба покатились по полу, хрипя, охая, ругаясь.

      Заплакали дети; отчаянно закричала беременная тетка Наталья; моя мать потащила ее куда-то, взяв в охапку; веселая, рябая нянька Евгенья выгоняла из кухни детей; падали стулья; молодой широкоплечий подмастерье Цыганок сел верхом на спину дяди Михаила, а мастер Григорий Иванович, плешивый, бородатый человек в темных очках, спокойно связывал руки дяди полотенцем.

      Вытянув шею, дядя терся редкой черной бородою по полу и хрипел страшно, а дедушка, бегая вокруг стола, жалобно вскрикивал:

      – Братья, а! Родная кровь! Эх, вы-и.

      Я еще в начале ссоры, испугавшись, вскочил на печь и оттуда в жутком изумлении смотрел, как бабушка смывает водою из медного рукомойника кровь с разбитого лица дяди Якова; он плакал и топал ногами, а она говорила тяжелым голосом:

      – Окаянные, дикое племя, опомнитесь!

      Дед, натягивая на плечо изорванную рубаху, кричал ей:

      – Что, ведьма, народила зверья?

      Когда дядя Яков ушел, бабушка сунулась в угол, потрясающе воя:

      – Пресвятая Мати Божия, верни разум детям моим!

      Дед встал боком к ней и, глядя на стол, где все было опрокинуто, пролито, тихо проговорил:

      – Ты, мать, гляди за ними, а то они Варвару-то изведут, чего доброго.

      – Полно, Бог с тобой! Сними-ка рубаху-то, я зашью.

      И, сжав его голову ладонями, она поцеловала деда в лоб; он же – маленький против нее – ткнулся лицом в плечо ей.

      – Надо, видно, делиться, мать.

      – Надо, отец, надо!

      Они говорили долго; сначала дружелюбно, а потом дед начал шаркать ногой по полу, как петух перед боем, грозил бабушке пальцем и громко шептал:

      – Знаю я тебя, ты их больше любишь! А Мишка твой – езуит, а Яшка – фармазон! И пропьют они добро мое, промотают.

      Неловко повернувшись на печи, я свалил утюг; загремев по ступеням влаза, он шлепнулся в лохань с помоями. Дед впрыгнул на ступень, стащил меня

Скачать книгу