у себя дома, и прежде всего то чувство глубокой отчужденности, которое охватывает крестьянина, когда ему приходится поступаться своими привычками, скука и смущение, которые он испытывал уже в течение нескольких часов, – все это возбудило в Жермене желание вновь очутиться в обществе сына и своей маленькой соседки. Даже если бы он и не был влюблен в нее, ему все равно хотелось бы быть с нею, чтобы отвлечься от виденного и вернуть себе душевный покой.
Только напрасно вглядывался он в окрестные луга, он нигде не видел ни маленькой Мари, ни Пьера, а ведь это были часы, когда пастухи обычно пасут стада. На невспаханном поле паслось большое стадо; он спросил у мальчишки пастуха, откуда эти бараны, не с фермы ли, что в Ормо.
– Да, оттуда, – ответил мальчик.
– Это ты их, что ли, пасешь? Неужто у вас при мызе пастухами мальчишки?
– Да нет, я только сегодня пасу, пастушка-то наша ушла, заболела.
– Но у вас же теперь новая есть, та, что сегодня нанялась?
– Есть, да только та тоже ушла.
– Как так ушла? Разве с ней не было мальчугана?
– Да, был мальчонка, все плакал. Оба они часа два побыли и ушли.
– Ушли? Куда же?
– Да вроде бы туда же, откуда пришли. Я не спрашивал.
– Но почему же это они ушли? – спросил Жермен, все больше тревожась.
– А я почем знаю.
– Выходит, не столковались насчет жалованья? Но ведь у них же раньше уговор был.
– Ничего вам не могу сказать. Видел, как ушли, вот и все.
Жермен направился на ферму и стал расспрашивать работников. Никто не мог ничего толком сказать, ясно было одно: после разговора с хозяином девушка ушла, ничего не сказав, и увела с собой ребенка, который плакал.
– Обидели моего сына! – вскричал Жермен; глаза его загорелись.
– Так это ваш сын? Как же он с этой девчонкой оказался? Откуда вы, и звать-то вас как?
Видя, что, по обычаю этих мест, на вопрос отвечают другими вопросами, Жермен в нетерпении топнул ногой и попросил позвать хозяина.
Хозяина на ферме не оказалось. У него не было привычки проводить там весь день. Говорили, что он сел на лошадь и уехал, должно быть – на какую-то другую ферму, но на какую, никто не знал.
– Послушайте, – сказал Жермен, охваченный уже настоящей тревогой, – может быть, вы все-таки знаете, почему эта девушка ушла?
Работник странно как-то переглянулся с женой; потом, улыбаясь, ответил, что знать ничего не знает, что их это не касается. Единственно, что Жермен мог понять, – это что девушка вместе с малышом пошли по направлению к Фуршу. Он кинулся туда; вдова и ее поклонники еще не успели вернуться, равно как и дядюшка Леонар. Служанка сказала ему, что его спрашивала какая-то молодая девушка с ребенком, но что, не зная, кто они такие, она не впустила их в дом и посоветовала им идти в Мер.
– Почему
