поэтому, стиснув зубы, приходили в хранилище образцов и рисовали. Я считал себя самым плохим рисовальщиком на курсе и откладывал это занятие, сколько можно. В апреле, когда дальше тянуть уже было нельзя, я пришел в хранилище и сел за стол с образцами фауны. Рядом сидела девушка и что-то рисовала в своей тетради. Чтобы хоть на мгновение оттянуть процесс рисования, я одним глазом заглянул в ее тетрадь. И мне стало понятно, что я напрасно присвоил себе звание «самый плохой рисовальщик курса». Выходившие из-под ее руки монстры вообще не имели ничего общего с реальностью. Забыв о своей робости, я спросил у нее, чем это она так занята. Нисколько не смутившись, девушка объяснила мне, что зарисовывает фауну, поскольку у них очень строгий преподаватель палеонтологии, а зачет нужен. Мне тоже нужен был зачет, и, разговорившись с ней об этом, я узнал, что она из группы геохимиков и зовут ее Таня Григорьянц.
Надо сказать, что среди 27 геофизиков было только 6 девушек, соотношение полов у геохимиков было примерно таким же, но у них преобладали женщины. Видимо, такая зависимость показывала, что в геологии для мужчины лучше быть геофизиком, а для женщины – геохимиком. Я знал, что многие мои друзья дружат с девушками из группы геохимиков, и решил продолжить это знакомство и проводить ее до дома.
Жила она на улице Герцена, в центре города, так что два часа на дорогу из МГУ до дома и обратно можно было считать потерянными. По дороге от метро к ее дому к нам подошел парнишка. Он был повыше меня и одет по тогдашней моде в короткое серое пальто. По-блатному растягивая слова, он сказал: «Ну, здравствуй, Та-ню-ша». Слегка смутившись, она представила нас друг другу. Я узнал, что это Гарик из Ростова. То ли баянист с турбазы, то ли роялист из консерватории. За давностью лет воспоминания притупились. А вот то, что музыкант нарывался на драку, я помню, но после перенесенного на зимних каникулах стресса мне не хотелось в нее ввязываться, и я ушел, оставив их друг другу. Назавтра была последняя общекурсовая лекция по истории КПСС, и на ней надо было поприсутствовать.
Дело в том, что у геофизиков и лекции, и практические занятия вела дама, которая особо активным учащимся ставила пятерку автоматом, то есть студент получал оценку «отлично» и не приходил на экзамен. Но для того, чтобы попасть в эту привилегированную когорту, необходимо было сделать пару докладов на семинарах и как-то проявить себя на лекциях. До сих пор мне это удавалось, и я был избавлен от зубрежки трудов классиков марксизма-ленинизма.
Перед лекцией Татьяна подошла ко мне и сказала, что Гарик уехал. Мне это было не очень интересно, волновали другие проблемы. Когда же после второго курса на крымской практике мы близко сошлись, она, к моему удивлению, оказалась не совсем невинна. Гарик был к этому причастен и, видимо, поэтому на правах «первопроходца» и лез в апреле в драку.
Необходимо отметить, что отец Татьяны, полковник, работал на военной кафедре физического факультета МГУ. Он был неплохим преподавателем, написал несколько книг. Одна из них, под названием
