спали, а в палатке поменьше хранилось все наше имущество. В палатке побольше были натянуты марлевые пологи от комаров. Четыре полога были натянуты вдоль палатки, а пятый – у входа поперек. Это было мое место. Забираешься под полог на спальный мешок, подбираешь под него края полога, уничтожаешь сотни две комаров в этом замкнутом пространстве и до утра спишь спокойно в мешке, не обращая внимания на десяток или больше комаров, оставшихся под пологом. Написал все это и удивился: неужели это было со мной?
В ночь перебазирования что-то не спалось. Извертевшись в спальном мешке, решил подышать воздухом и тихонько выполз из палатки, волоча за собой ружье. Было уже темно, но еще чуть светлел горизонт, и на этом фоне выделялись группы редко стоящих у палатки кустов. Дело было в лесотундре, то есть в зоне перехода от тундры к лесу. Здесь уже росли редкие кустики, примерно в рост человека, и почти исчезала мерзлота. Полежав некоторое время под крылом палатки, благо на мне был ватник, я вдруг с ужасом увидел, как над группой кустов, метрах в двухстах от меня, медленно поднимается тень, хорошо видная на светлом горизонте. Не помня себя от страха, я выстрелил в эту тень картечью сразу из двух стволов, благо ружье по инструкции было всегда заряжено. Некоторое время, ослепленный выстрелом, я ничего не видел, потом разглядел, что тени уже нет.
Разбуженные ребята выползли из палатки. Я объяснил, в чем дело, и мы заняли круговую оборону. До рассвета ничего не произошло, и отряд занялся подготовкой к перебазированию. Но к тем кустам так никто из нас и не подошел. Объясняется все довольно просто: а вдруг там кровь или тело? Тогда до конца сезона прощай работа, здравствуйте объясниловки, выясниловки и прочие прелести расследования. А так, мало ли что померещилось студенту спросонья?..
Прилетел самолет – и мы уже далеко, на новой точке. Она была довольно интересной. Представьте себе железнодорожную насыпь шириной метров 30–40 и высотой в несколько метров, уходящую в обе стороны за горизонт. В геологии такая штука называется озом. В эпоху оледенения это было русло реки, которая и намыла такую насыпь. Оз порос невысокими березками и елками, среди которых росло огромное количество подберезовиков. Других грибов не было – только подберезовики. Уж мы отвели душу, поедая их в тушеном, вареном и жареном виде.
На пятый день нашего пребывания должен был прилететь самолет – привезти продукты и перебросить нас на новую точку. Но в назначенный день самолета не было. Как и на шестой, и на седьмой. Позже я узнал, что 18 августа мы вошли в Чехословакию, и все самолеты были переброшены к западной границе. Продукты у нас закончились, и питались мы только грибами. Я после этого лет пять грибы видеть не мог.
Место было какое-то неважное: ни охоты, ни рыбалки. Озеро зимой все вымерзало, поэтому, видимо, и рыбы в нем не было. Грибы внезапно исчезли, и начался натуральный голод. Женщины ослабли первыми и из палатки не выходили, лежали в спальных мешках. У нас же от голода помутилось сознание, и мы решили
