на ней давно пора было косить. Жаровни из красного кирпича кое-где крошились; краска на столиках облезла, и древесина от влаги грозила превратиться в труху. Зонтики над ними обветшали и вряд ли могли защитить от солнца.
По левую сторону возвышался узкий, желтого цвета двухэтажный дом, слегка покосившийся, словно застывший в поклоне. Справа раскинулось само Потерянное озеро – лужа с серовато-зеленой водой, окруженная деревьями, с ветвей которых свисали длинные бороды испанского мха, словно на берегу собрались дамы, склонившие длинноволосые головы к воде, чтобы напиться.
– Вот это да, – сказала Девин, вертя головой во все стороны. – Не думала, что увижу такое!
– Я тоже, – отозвалась Кейт.
Она осторожно вела машину по дорожке вокруг поляны. Они проехали мимо тринадцати стоящих на отшибе обветшалых домиков, выкрашенных черной, коричневой и оранжевой краской. Между ними вилась дорожка, выложенная замшелыми камнями. Ничто не говорило о том, что там кто-то живет: ни обуви на крылечках, ни складных садовых кресел у стен.
Кейт подъехала к длинному двухэтажному дому и остановила машину. Они вышли, захлопнули двери, и эхо раскатилось над поверхностью озера. В воздухе пахло зеленью: то ли влажной травой, то ли очищенным огурцом.
Непонятно, почему ее охватило чувство разочарования. Конечно, здесь все теперь не так, как раньше. Чего же еще было ждать?
Они вошли в дом, и над дверью тренькнул звоночек. Внутри пахло влажной древесиной, от кондиционера тянуло прохладой, как в старом морском музее. В небольшом фойе за истертой резной стойкой регистрации никого не оказалось, поэтому они заглянули в гостиную, заставленную пыльной, обитой ситцем мебелью. Там же высился до потолка встроенный стеллаж с полками, прогнувшимися под тяжестью сотен книг. Мать и дочь прошли дальше и очутились в столовой, где стояло несколько разнокалиберных столов со стульями. Стены были оклеены выцветшими фиолетовыми обоями, и темные узенькие половицы выскоблены так, что потеряли чуть ли не дюйм первоначальной толщины, словно кто-то каждый день усердно скреб их.
– Есть тут кто-нибудь? – позвала Кейт.
Ответа не последовало.
– Эби!
И снова в ответ тишина.
– Мы что, будем тут единственными постояльцами? – спросила Девин, когда они вернулись в фойе.
– Не думаю, что мы здесь останемся, моя милая. Вряд ли это заведение вообще открыто.
В ответ на эти слова в ноздри Кейт ударила волна весьма аппетитного запаха, и она оглянулась. В столовой было по-прежнему темно и пусто, но в дальнем углу на буфетной стойке стояло большое блюдо. Кейт могла поклясться, что раньше его там не было. Она немедленно направилась к нему. На блюде лежало несколько маленьких пирожков с ветчиной и сыром и два больших куска кекса с изюмом. Девин подбежала и теперь стояла рядом с матерью и принюхивалась.
– Ты заметила, кто это все принес? – спросила Кейт у дочери.
Та покачала головой.
В ту же секунду
