случилось? Казалось, еще вчера ей было двадцать четыре и она предавалась любви под парижским мостом.
Вдруг распахнулась входная дверь, и в дом вошли две пожилые женщины, благоухающие розовым лосьоном и ароматическим маслом. Эби вздрогнула, передняя ножка стула выскочила и упала на пол.
– Видишь? Все на месте, – сказала женщина с ярко-рыжей прической.
Тональный крем под ее глазами высох, на коже прорезалась тонкая сеточка морщин. На ней было платье из набивной ткани вишневого цвета и красные туфли на высоченных, не менее четырех дюймов, каблуках. Она поддерживала крохотную старушку, помогая ей перейти через порог.
– Она сказала, что продает, но не говорила, что продала. Ну что, пошли отсюда?
– Нет, – ответила старушка.
Рыжеволосая закрыла за собой дверь и перестала махать ладонью перед лицом, словно веером.
– Хорошо, что же ты собираешься делать?
– Еще не придумала, – ответила старушка. – Ведь в прошлом году мы не знали, что это будет наше последнее лето, поэтому ничего не предпринимали. А окончание надо как-то отметить.
Эби встала:
– Селма, Буладина… Вы здесь!
Она только вчера звонила им, чтобы отменить заказ. И все-таки приехали двое из троих человек, хранивших верность пансионату, – можно сказать, старожилы, проводившие здесь каждое лето. Эби даже посмотрела на дверь: а вдруг она откроется, и появится третий – Джек. Но нет, никто больше не вошел.
– Буладина позвонила мне сразу после того, как вы отменили заказ. Она потребовала, чтобы я немедленно привезла ее сюда, – сказала Селма.
– Ну да, я же не могу сесть за руль, – пояснила Буладина. – В прошлом году у меня отобрали права.
– Очень жаль, – посочувствовала Эби.
Буладина Уорд – самая старшая из ее постоянных гостей, ей уже перевалило за восемьдесят. Годы согнули ее в дугу, скрутили, как лист папоротника, и ей приходилось выставлять голову вперед при ходьбе. Когда-то Буладина наведывалась в пансионат вместе с мужем Чарли, который, как и она, был профессором. Несколько лет назад у него обнаружилась болезнь Альцгеймера, и сейчас он жил в доме престарелых. С тех пор Буладина приезжала одна. Она была безмятежна, как сама природа, и в ее южном говорке будто шелестели пески древнего морского дна. Селма была полной противоположностью: высокая, чопорная, всегда в боевой раскраске. Странная парочка. Буладина непонятно почему однажды решила, что Селма чуть ли не лучшая ее подруга. Та решительно с этим не соглашалась. Но Буладине было наплевать.
– Подумаешь, пустяки, – заявила Буладина, уставив узловатый скрюченный палец на Селму, – и чего поднимать такой шум? Тебе все равно по пути.
– Ничего подобного. Я живу в Меридиане. В штате Миссисипи. А ты в Спартанберге. Это Южная Каролина. Где ж тут по пути?
– Да ладно, тебе все равно делать нечего.
– Это тебе делать нечего, ты старуха.
