style="font-size:15px;"> – Я очень рад.
– Что с тобой, Флавио?! – с каким-то отчаянием воскликнула она. – Ты был таким внимательным со мной, так помог мне, а потом резко исчез, не отвечаешь даже… Я испугалась, что с тобой что-то случилось… – грустно сказала она, быстро переворачивая все вверх дном у меня внутри. – Но теперь я понимаю, что тебе просто совершенно… – она запнулась, а я ощущал, как слова безжалостно полосуют мое сердце, – безразлично, – нанесла она еще одну рану.
– Это не так! Извини… У меня… возникли проблемы… – судорожно подбирал я слова.
– Что случилось?!
– На работе… завал. Завтра я должен уехать.
Что за чертовщину я несу?!
– Надолго?
«К сожалению для нас, навсегда» – с горечью подумал я.
– Не знаю. Как пойдет, – ответил я неуверенно.
– Понятно. А мои вещи?
– Я отправлю тебе их сегодня с курьером.
Она так горестно вздохнула, что я едва не сдался в очередной раз и не признался ей в той реальности, с которой я отчаянно боролся.
– Знаешь… Я так радовалась, что спустя полгода жизни во Флоренции обрела здесь хорошего друга, – сказала она, и я чувствовал, как в голосе ее дрожат слезы. – Ты подарил мне уверенность в том, что все будет хорошо. Ты подарил мне ощущение защищенности. Мне казалось, что наконец-то у меня появился тут человек, который в случае острой необходимости сможет мне помочь и даже позаботиться обо мне… Наивная… Конечно, какое тебе до меня дело, – всхлипнула она.
– Кьяра! – воскликнул я отчаянно, ставя под угрозу срыва все принятые решения. – Это неправда! – горячо сказал я и замолчал.
– Конечно, неправда. Именно поэтому ты даже не поинтересовался, как я доберусь одна до дома, – снова всхлипнула она.
Действительно, я не поинтересовался. Потому что я знал, как она доберется до дома.
– И… как ты доберешься до дома? – спросил я, затаив дыхание.
– Мой мужчина вернулся.
– Вот видишь! Значит, ты опять под надежной защитой, – горько усмехнулся я, не веря ни единому своему слову.
– Естественно, – скептически ответила она.
– Что-то ты не сильно рада его возвращению… – опять во мне проснулось это язвительное чувство необъяснимой ревности.
– Я…я не знаю, рада я или нет, – едва слышно ответила Кьяра.
– Твой мужчина бросает все ради тебя, приезжает к тебе, а ты сомневаешься в том, что рада его видеть. И после этого ты будешь утверждать, что любишь его, – усмехнулся я.
Кьяра вздохнула, но ничего не сказала.
– Какая-то странная у вас любовь, – издевательски продолжил я, сжигаемый ревностью.
– Может, ты и прав, и никакой любви между нами нет, – покорно согласилась она.
Мадонна! Зачем она так говорит?! Ведь родители не из железа меня соорудили! Я всего лишь
