тело вылавливают из воды с этой самой жалкой травинкой, зажатой в кулаке.
У нас все то же самое – нам нравится считать себя исключительными и смотреть на остальных свысока, как это делают дети, ставшие обладателями какой-нибудь тайны, о которой никому, кроме них, не известно. Единственным отличием является итог, в нашем случае его попросту нет. Что бы мы ни делали, это ни к чему не приведет. Это и дар, и проклятье. И я до сих пор не знаю, что – больше.
Наша бабушка прекрасно иллюстрирует суть дилеммы. Все мы прекрасно понимаем, что на самом деле она сохранила живость ума и во многих вопросах даст фору большинству из нас, а все игры в «ничего не вижу, ничего не слышу» затеваются только для того чтобы привлечь к себе внимание и не чувствовать одиночества. Вообще, Нанна – это феномен, объяснения которому я до сих пор не могу найти. С самого начала в число бессмертных входили только молодые, полные сил люди и дети, которым еще только предстояло пополнить собой ряды избранных. На старой каменоломне, где все случилось, собрались только они. Бабушки не было среди нас тогда. Однако когда через двадцать лет, состарившись, она вдруг словно заморозилась – и больше не пожелала меняться, с кряхтением путаясь у нас под ногами, – всем стало ясно, что произошел сбой в системе. Мы были так поражены этим фактом, что некоторые из нас, испугавшись, даже выступили с предложением разобраться с этой проблемой – починить механизм, что ли. Как? Убив. Конечно, это было великой глупостью. Во-первых, я бы не позволил этого. Во-вторых, уже тогда мы знали, что наши тела стали мало восприимчивы в внешнему воздействию. Ну, и, наконец, как можно исправить ошибку, если не знаешь ни чем она вызвана, ни к чему может привести? Да и ошибка ли это? Если да, то в чем ее суть? Как назвать ту систему летоисчисления, в которой мы оказались? В общем, нам надоело пытаться искать ответы на вопросы, которые плодились, как мухи в свинарнике, и мы махнули на все рукой, в том числе и на бабушку.
Наверное, я был единственным, кто искренне жалел ее. На фоне замороженных в тридцатилетнем возрасте людей Нанна выглядела еще более старой, чем была на самом деле. Но мы пытались это исправить, как могли. Сначала она фыркала на мои предложения привести ее в порядок, но потом сдалась – я умею быть настойчивым, когда мне что-то очень нужно. Итак, просидев несколько вечеров за рассматриванием модных журналов и медицинских справочников, мы вместе отправились в самую дорогую косметологическую клинику, какую только можно было найти. Я решил сделать подарок своей жене и убрать с лица родимое пятно, которое всегда ее раздражало. Ну, а бабушка – легче было перечислить то, что нужно было оставить. Конечно, доктора убеждали нас в том, что опасно в таком преклонном возрасте решаться на подобные эксперименты со своей внешностью, но у нас были свои аргументы с большим количеством нулей, и они, в конце концов, решили, что и опасности-то почти и нет никакой. Нужно признать, что свое дело они знали прекрасно, и после их волшебных процедур Нанна превратилась в ухоженную женщину
