наводить порядок на «Ванькином» подворье. Я не роптал, стало быть, так надо, и мне было приятно, что так надо.
Женщина что-то тихо шептала, и сквозь дрёму я расслышал уменьшительно-ласкательные слова «кентаврик», «мой маленький», «дай, я тебя расцелую».
Утром, не сговариваясь, мы снова занялись любовью. Только переменили позу. Зоечка, изящно приподняв попу и упираясь грудью в подушки, стояла на коленях, а я, вцепившись руками в основание её талии, мощно и ритмично помогал «ваньке» достать головой до её сердца.
Зоечка бесподобно крутила задом, приподнималась на руках, зубами рвала наволочки и повизгивала от удовольствия. Я наслаждался доступностью партнёрши, её раскованностью, и гордился, что покорил прелестное создание с первой встречи. Во мне бушевал звериный инстинкт самца – укротителя, я чувствовал себя господином и владыкой, непревзойдённым мастером штыковых атак и покорителем женских сердец. Моё тщеславие купалось в роскоши, и я благодарил судьбу, что она ко мне благосклонна.
Вылезая из постели, я заметил дольку лимона и сообразил, что она использовалась как противозачаточное средство.
– Давай пить чай, – сказала Зоенька, когда мы почистили пёрышки и привели себя в порядок. Пить чай по утрам, закусывая бутербродами, – традиция ленинградцев.
– У тебя какие планы на сегодня?
За окнами сияло воскресенье, занятий в университете не было, и я подумывал повидаться с родственниками. Если узнают, что я был в городе и не зашёл, могут не понять. Следовало заглянуть и в гостиницу. Дежурная по этажу наверняка заметила моё отсутствие, и я, по выработанному в армии иммунитету, хотел обезопасить себя от кривотолков. Кроме того, надо сделать и кое-какие закупки для семьи: до отъезда в Польшу оставались считанные дни.
Странно, но я не испытывал никаких угрызений совести перед женой. Ну, отхватил кусочек от чужого пирога, удовлетворил свою ненасытную утробу, сбросил давление – что из того? Что изменилось в мире? Не жить же мне долгий месяц всухомятку.
По общепринятым меркам действия мои аморальны. Может быть и так, но ценность мужика заключается в том, куда он возвращается после манёвра налево. Так я себя оправдывал, хотя глубоко в душе понимал, что здесь что-то не так.
Договорились с Зоей, что первую половину дня я займусь личными делами, а ближе к вечеру загляну на огонёк, с её разрешения.…
История моего краткосрочного романа со страстной девушкой была бы неполной, если бы я не рассказал о её развитии.
Уже стемнело, когда, нагруженный деликатесами из Елисеевского гастронома и падая от усталости, я ввалился в квартирку на Петроградской и вручил хозяйке букет розовых хризантем. Она была не одна и представила свою товарку – хрупкую изящную женщину с достаточно развитой грудью и чуть заметной мушкой на правой щеке. Пропорционально сложенная фигурка девушки напоминала Мэрилин Монро в миниатюре. Она казалась лёгкой,
