не хотел будить её, но добрейший боцман Адансон-Дигит заорал таким громовым голосом: “Вставайте, бездельники, Гибралтар!” – что, наверное, слышно было и в Испании, и в Африке.
“Ну, Баобаб, я тебе вспомню “Гибралтар!” – сквозь зубы процедил Гиацинт, вставая с узкого дивана в капитанской каюте. – Чтоб мне потонуть в первой же луже, если я ещё хоть раз попрошу Вас, боцман, “предупредить” меня о чём-либо!”
Он злился зря. Виола с радостным визгом вылетела на палубу. Она никогда не простила бы себе, что проспала такое событие. Были даже видны огни в форте Гибралтар на левом берегу и маяк в Сеу́те – на правом.
– Ура! Мы в Средиземном море!..
Со времени как яхта вошла в самые синие на свете воды Средиземного моря, ход путешествия изменился. Во-первых, ветер наконец стал попутным. Ведь от Гавра до португальского мыса Сен-Винсенти они практически всё время ползли при неблагоприятном ветре “в одну четверть”. А после Гибралтара задул ровный западный ветер. “Дельфиниум” сразу почуял перемену и как скаковая лошадь стал рваться вперёд. Сейчас они идут со скоростью… что там говорили утром? Где-то пятнадцать узлов. Нормально.
Виола ласточкой взлетела на мостик и встала рядом с Гиацинтом.
– Привет!
Он обнял её за плечи:
– Как дела, солнышко?
– Отлично. А ты что торчишь тут как… флагшток с биза́нь-мачты? (Виола в последнее время изучала морской лексикон).
– У нас нет бизань-мачты, – улыбнулся он. – Только фок и грот.
– Я знаю, потому и спрашиваю. Ты стоишь тут уже полчаса, если не больше.
– Не больше. С тех пор как я здесь, второй склянки ещё не было.
Виола шутя стукнула его кулаком в плечо:
– Издеваешься, да? А на “Дельфиниуме” днём не бьют склянки каждые полчаса. Только раз в час. Ага?!
– Молодец, юнга, – одобрил капитан.
– Потому что запомнила такую простую вещь?
Он посмотрел на жену:
– Нет… Вообще – молодец.
Ещё бы! Ведь благодаря Виоле они проводят время так чудесно. Неужели всё могло сложиться как-то иначе? Нет, только так. Вдвоём, на собственном корабле, среди бескрайнего моря. Это – настоящее свадебное путешествие. А если кому-то охота увешать корабль от флагштока до ватерлинии праздничными гирляндами и распугать всех чаек и акул на милю вокруг звоном венчальных колокольчиков – пожалуйста! При входе в порт они устроят для родных подобное “романтическое” представление. Весь “реквизит” – в трюме, в сундуках. Ждёт своего часа. Надо будет видеть лица матросов, когда они узнают, что скрывается за “пробным плаванием”.
От этих развесёлых мыслей капитана оторвала Виола. она дёрнула мужа за рукав:
– Слышишь, ветер вроде переменился. Какой это теперь?
– Зюйд-вест. Он только чуть перешёл к югу.
– А что это значит?
Гиацинт
