style="font-size:15px;"> – Ты и иди! – закричал Призрак с огромными ушами и сверкнул Очками Ужаса с батарейками. При каждом резком движении головы батарейки включались, и глаза сверкали противным, иногда просто мерзостным, грязно-болотным светом.
В этот момент Сэм что-то разглядел в окне и истошно закричал:
– Покойник! Там… На дереве…
Самая крупная и невозмутимая девочка презрительно хмыкнула и подошла ближе к оконному стеклу.
– Боже мой! Боже мой! – завопила она. – Он дёргается и открывает рот!
Староста класса, всегда прямой и несгибаемый Джесс, решил взять ситуацию в свои руки.
– Сэм и Боб, идите за мной! Накиньте накидки или плащи, дождь пошёл!
Это было невероятно. После двух лет засухи косой, путающийся в фалдах ветра мощный ливень, решил, видимо, подыграть всем любителям нечистой силы и накрыл окрестности дачи рыдающим куполом водной стихии, в котором захлебнулись все привычные звуки и краски.
Ребята в растерянности оглядывались по сторонам, ища Фанки. Фанки был мастером на розыгрыши и на всякие невероятные переодевания. Он так в этом преуспел, что однажды учитель религии чуть не поверил в раздвоение собственной личности, зайдя в класс и столкнувшись нос к носу с самим собой, стоящим у доски и торжественно поющим псалом «К радости». После этого Фанки долго не ходил в школу, откуда его исключили на целый месяц, но исправно ходил в местный центр Коррекции Умственного Здоровья, куда добровольно поместил себя учитель религии. Несмотря на истеричные протесты учителя, Фанки считал своим долгом навещать его.
Джесс остановился и прислушался. Со стороны леса неслись сдавленные, слабые стоны. Иногда они переходили в хрипы. Ребята подкрались к дереву, с которого что-то свисало, и тут же в ужасе остановились: под деревом лежал покойник. Бледный, начинавший синеть двойник Фанки.
Джесс призвал всю свою бойскаутскую силу воли и дотронулся до ног свисающего человека. Ноги дёрнулись.
– Сэм, лезь на дерево! Боб, принеси нож, пилу и нашатырный спирт! – чётко отдавал команды староста.
Сам он подставил крепкие плечи под ноги свисающего человека, чтобы ослабить силу натяжения верёвки. Через несколько минут настоящий, но полуживой Фанки, лежал на сырой земле и пробовал открыть глаза. Рядом валялся его Хэллоувинский двойник-покойник.
Что произошло, стало ясно только спустя полчаса. Именно столько понадобилось Фанки, чтобы придти в себя и начать говорить.
Будучи «пофигистом», когда дело касалось учёбы, Фанки был абсолютным перфекционистом, как только речь заходила о «приколах» и розыгрышах. В эту чёрную ночь, на берегу Чёрного озера, набухавшего чёрными дождевыми и грязевыми потоками, он решил разыграть всех по-чёрному. Целый месяц Фанки изготовлял себя самого, только тряпичного (не без помощи мамы, от которой он и набрался этой страсти к пугалкам), чтобы устроить «Чёрную Вечеринку Века». Он незаметно
