всех морозным ветерком осуждения.
– Да кто вообще круглых отличников будет слушать? – встал на сторону друга Сэм.
– И, вообще… Лия сама во всём виновата, – вступил в разговор староста Джесс.
Джесс был из тех, из кого «прорастают» правильные республиканцы, будущие губернаторы и члены конгресса: всегда в отлично сидящем на нём костюме с умно подобранной, застёгнутой на все пуговицы рубашкой в элегантную мелкую полоску, которую оттенял строгий, в меру яркий, галстук. Всегда счастливый и позитивный староста умудрился даже на «нечестивую» вечеринку придумать «благочестивый» костюм. Он облачился в тогу судьи и намеревался выносить Высший Приговор всяким неправедным недоумкам, вроде Слепой Летучей Мыши или, свихнувшемуся от безделья, Призраку Печали. Какие печали могут быть у здорового молодого человека в его великой стране?
– Лия никогда не отличалась сдержанностью. Так что я считаю, что общение с хорошим психиатром пойдёт ей на пользу, – не без удовольствия огласил свой «приговор» Джесс.
– Ты что, вееришь её браату?! – не без злости протянула Тришка. – Да он самовлюблёённый, избааалованный, нааглый лгун!
– Если бы только лгун! – резко вступила в спор Софья. – Я уверена, что он замешан в преступном бизнесе. И не в одном. Как может не очень образованный, почти неработающий красавчик из Мексики позволить себе ездить на Инфинити последней модели и держать в гараже кабриолет? А как он со всеми разговаривает? Смотрит на тебя, как будто монетами осыпает и ждёт нижайшего за то поклона.
– А глааза? Вы сматреели в его глзааза?! Нет! Не сматреели! Потому что он их отвоодит. Он только на тех, кто слаабее или млаадше него, смотрит. Причёём, всегда сверху вниз. Я его боюсь с пееервой встрееечи. Он тогда пришёл за Лииией в школу, а она не хотеела с ним уходить. Как будто родного брата боялась. Схватила за руку Саният и так умоляюще на неё смотрела… Словно просила защитить.
– Ладно, брату вы не верите. Ну а камере наблюдения?
– А у тебя дома, в вашей кухне и холле, есть камеры наблюдения?
– Конечно, нет. Что за чушь ты несёшь? – возмутился Джесс, но резко замолк и понял, что попался.
– Вот именно! Зачем в бедном доме иммигрантов, где все живут на пособие, кроме, кстати, Лии, которая работает с шести лет, нужны камеры наблюдения? Почему ни судья, ни адвокат этого вопроса не задали?
– Это спрашивайте у них. Что касается меня, то я своими глазами видел, как на видеозаписи Лия несётся с ножом за своей мамашей. И только брат спасает обеих: мать от убийства, а Лию от тюрьмы.
– Ой-ёй-ёй! На-сме-шил! Лия с маленьким бойскаутским ножиком, пригодным разве что листья с веток очищать, собирается нанести удар в сердце своей мамаше, причём, сзади и находясь в пяти метрах от неё!
– Ну, не знаю, – стал сдаваться Джесс. – И вообще, хватит дебатов! Мы же не на факультативе
