раз ты все решила, может, трезво взглянешь на действительность!
И мужчина обнял свою жену. Арника прижалась к его груди и поняла, как сильно соскучилась, словно не видела Ивана очень долго, хотя так оно и было, в последнее время ею владели лишь мысли об усыновлении, и она почти перестала смотреть на своего мужа.
Через час супруги стояли возле деревянной двери кабинета номер три на первом этаже здания отдела образования. На блестящей табличке значилась надпись: «Махнонос Людмила Сергеевна. Специалист, координатор работы сектора охраны прав детства». Арника хитро взглянула на Ивана, тот хохотал:
– Ну и фамилия, сама за себя говорит!
– Тише, Ваня, люди смотрят! – давясь смехом, прошептала Арника и перевела взгляд на свои сапожки.
Она чувствовала себя неуверенно в этой одежде. То ли дело спортивный стиль, надежно стоишь на ногах, ничего не мешает, не шатаешься, как коромысло, на высокой шпильке!
Иван, заметив, что жена чувствует себя стесненно, поискал глазами какой-нибудь стул. Но Арника его опередила. В самом темном уголке, возле высохшего цветка в широкой напольной вазе, стояло полуразвалившееся кресло. Арника направилась к нему и махнула мужу:
– Пойдем, Вань, посидим, а то стоять все равно долго придется!
Арника подошла к креслу и опустилась в него. Кресло заскрипело, Арника чуть не свалилась на пол.
– Осторожно, – снова расхохотался Иван, – ты в кабинет с фингалом явиться надумала?! Посмотрят на нас, решат, что мы ведем антисоциальную жизнь. Не заметила, что у кресла одной ножки не хватает?
– Заметила! – рассердилась Арника. – Я же не виновата, что у меня коленки дрожат, а единственный нормальный стул занят.
Арника аккуратно пристроилась на уголке кресла так, чтобы своим весом удерживать его в нужной позиции. Иван прислонился к стене рядом и замолчал. Арника понимала, что его смех, веселье напускные. Муж волнуется, а может и вовсе проклинает ее за то, что вытащила из теплого дома, уставшего и голодного, для того, чтобы торчать под кабинетом номер три, дожидаясь своей очереди. На часах – начало седьмого, а окно, на которое ссылалась женщина-специалист, у нее все никак не возникает. «Придется подождать, никуда теперь не денешься, раз пришли!» И чтобы занять себя, Арника начала осматривать длинный коридор: двери с одной стороны и столы – с противоположной. Всего было три стола, длинных, неуклюжих, с побелевшим от времени и влаги лаком. Они стояли вдоль стены, на которой висели стенды с информацией для посетителей. За одним сидела молодая женщина и что-то писала. Она поднимала глаза на стенды, потом размышляла и делала записи. Второй стол заняли дети, они сидели прямо на его рабочей поверхности и болтали ногами. Мальчик и девочка. На вид лет по семь-восемь. Дети не проронили ни едино слова за все время, что Арника с мужем были в здании отдела образования. А возле третьего,
