испытаний своего орудия. Дрочить я начал где-то в классе четвёртом. Вы не представляете, как же я неистово боролся с этим «недугом», но так с ним и не справился.
Из художественных фильмов для детей тоже были доступны почти пуританские «Неуловимые мстители», «Свадьба в малиновке», «Белое солнце пустыни», «Бриллиантовая рука», «Кавказская пленница». Потом подоспели «Джентльмены удачи», «Иван Васильевич меняет профессию» и всё такое.
Ни в мультипликационных, ни в художественных фильмах тех лет ничего непристойного и похабного не было. Скорее, скабрезность и сквернословие можно было услышать за столом, где собирались взрослые, наши родители, соседи, гости для празднования какой-либо памятной даты, дня рождения или просто «хорошо посидеть» – был и такой повод.
Народное творчество в нашей стране никогда не отставало от актуальных тем, мы внимательно слушали и запоминали, как наши родители напевали частушки, идущие в ногу с их временем:
Валентине Терешковой
За полёт космический
Фидель Кастро подарил
Хер автоматический.
И, конечно же, на местный фольклор легла чёрная печать угледобывающей промышленности, и женщины российского Донбасса задорно напевали:
Я шахтёрочкой была,
Уголь добывала,
Если б не моя пизда,
С голоду б пропала!
Женщины, раньше трудившиеся на угольных шахтах, не оценили заботу Никиты Хрущёва и сильно обижались на него за то, что им запретили работать «под землёй».
Жители Лагерной, впрочем, как и весь советский народ, устали бояться людей в милицейской форме, да и сами милиционеры становились добрее и человечнее, хотя старая репрессивная машина нет-нет, да и показывала иногда острые зубы, безмерную и бессмысленную жестокость, в чём мне в будущем ещё предстояло убедиться лично.
Помню, позже, как только руководитель чилийской коммунистической партии перебрался в СССР (Советы обменяли его на диссидента Буковского), на гулянках тут же появилась соответствующая частушка:
Обменяли хулигана
На Луиса Корвалана!
Где б найти такую блядь,
Что б на Брежнева сменять?
Среди лагерных подростков был один пацан по прозвищу «Филя», полная версия «Витя-филолог». Ещё мы называли его ходячей энциклопедией. Виктор говорил, когда вырастет и окончит институт, пойдёт работать учителем в школу. Через несколько лет я, ещё учась в школе, узнал, что у филолога что-то пошло не так. Филю посадили за изнасилование и отправили на восемь лет в колонию усиленного режима.
А пока Витя читал лекции лагерным пацанам. Он объяснял нам, что известное русское слово из трёх букв раньше вовсе не было матерным. Так на Руси, ещё дохристианской, называли молодых парней на выданье. Приходили сваты
