пальмы, устремлённые к небу, казалось, смахивали своими ажурными опахалами со светлого лика дня малейшие штрихи набегающих облаков.
Ничто не должно омрачать лазурной выси.
И стройные кипарисы олицетворяли под взором ясного дня вовсе не печаль, а всего лишь задумчивость лёгкую и поэтичную, как элегия.
Мирослава по каменным ступеням спустилась к морю.
С тихим шёпотом приветливые волны набегали на берег.
Шуршал встревоженный ракушечник. В отдаленье над волнами кружили чайки.
Глядя на морскую стихию, спокойно плещущуюся в своей неоглядной чаше, трудно было представить её в гневе, когда взбешённые исполинские волны, брызгая пеной, обрушивают свой гнев на ни в чём неповинные скалы, срывают с места огромные валуны и уносят их в море, чтобы в новом приступе очередной ярости выбросить их где-нибудь далеко отсюда на пустынный берег.
Мирослава подошла к живописному нагромождению камней. Некоторые из них поросли густым и мягким мхом, значит, море довольно долго щадило их покой.
Мирослава ещё немного постояла на берегу, любуясь морем и вдыхая его целебный аромат. Потом вернулась на набережную, прошлась неторопливым шагом и остановилась у входа в парк.
Её внимание привлёк огромный фонтан, в каменной чаше которого резвились рыбки и медленно двигались черепахи.
Эти милые существа время от времени выбирались из бассейна и устраивались на камнях постамента, чем безмерно радовали не только детвору, но и взрослых граждан.
Однако внимание Мирославы привлекла не одна из экзотических черепах, нет! На скамейке рядом с бассейном сидела Ирина Томашевская. Она была точно такой, как на фотографии, полученной Мирославой от Дениса.
Удивительное совпадение живой женщины и её фотографического изображения!
В одной руке Ирина держала попкорн, а другой листала журнал, который лежал у неё на коленях.
Мирослава не сомневалась, что нашла именно ту, которую искала.
Волгина немало удивилась тому, как точно фотография передавала черты Томашевской. Не ухудшая, и не улучшая их. Бесстрастная точность фиксации оригинала на первый взгляд казалась неправдоподобной. Может быть, Ирина была сверх фотогенична, а может быть, фотограф был волшебником виртуозом.
Мирослава сделала вид, что черепашки это то, чем она готова любоваться всю оставшуюся жизнь.
И… любоваться ей пришлось довольно долго. Часа два. Не меньше.
Наконец, Ирина закрыла журнал, положила его в сумку и на счастье Мирославы, не оглядываясь, направилась по дороге, ведущей к гостинице.
Среди гуляющего люда внимание Мирославы к Ирине не бросалось в глаза, и они благополучно прибыли к ступеням беломраморного здания с арками и башнями.
Гостиница «Бриг» была высшего класса.
Перед её входом гордо возвышались, точно стража, пирамидальные тополя и кипарисы.
За восьмиэтажным зданием гостиницы
