современных литературных источниках используются различные подходы при определении «международности» контракта, притом что по общему правилу им является факт нахождения места ведения сторонами договора своей деятельности в разных государствах[52]. П. Най (Р. Nygh) считает, что для определения международного контракта важны не различная национальность, домициль или обычное местожительство сторон, а место исполнения контракта за рубежом[53]. Французская судебная практика нередко считает в качестве такого критерия факт обмена экономическими ценностями через государственную границу[54]. В США учитывается ряд критерий, в числе которых национальность сторон, существо переговоров по сделке, а также предмет договора. Как отмечает В.А. Канашевский, в решениях Верховного суда США по ряду дел было установлено, что международным считается контракт, который связан с многими юрисдикциями, различными законами, включая коллизионные нормы о выборе права для разрешения споров из контракта[55].
Таким образом, современные определения международных коммерческих договоров не отличаются единообразием и основываются:
а) на связи договора с двумя и более государствами посредством каких-либо обстоятельств (А. Тынель, Я. Функ);
б) на местонахождении коммерческих предприятий сторон в различных государствах (Г.К. Дмитриева, Н.Ю. Ерпылева);
в) на нахождении мест ведения сторонами коммерческой деятельности или деловых обзаведений в различных государствах либо иных существенных иностранных элементах (В.А. Канашевский);
г) на нахождении места исполнения договора в иностранном государстве (П. Най);
д) на обмене сторонами договора экономическими ценностями через государственную границу (французская судебная практика);
е) на различной национальности сторон и т. д.
В литературе высказывается мнение о том, что понятие внешнеэкономической (и, очевидно, международной коммерческой. – Д. С.) сделки не имеет самостоятельного значения в рамках МЧП. Как отмечает А.В. Асосков, для МЧП «важно лишь деление договоров на внутренние договоры (договоры, в отношении которых стороны не могут реализовать принцип автономии воли в части выбора применимого права) и трансграничные договоры (договоры, для которых признается действие механизма коллизионного выбора применимого права). Понятие внешнеэкономической сделки сегодня предназначено для обслуживания специальных правил валютного и таможенного законодательства[56]. Похожую позицию занимает также Е.В. Ломакина[57]. Г.М. Вельяминов считает, что понятие внешнеэкономической сделки является «рудиментом советской правовой системы», поскольку «мировая нормативная практика не отделяет их от иных коммерческих контрактов»[58].
С другой стороны, например, Е.В. Иванова высказывается в поддержку использования термина «международная коммерческая сделка» (читай – международный коммерческий договор. – Д.
Канашевский В.А. Указ. соч. – С. 19.
Nygh R Autonomy in International Contracts. Oxford: Clarendon Press. 1999. – P. 50; Канашевский В.А. Указ. соч. – С. 19.
Delaume G. Law and Practice of Transnational Contracts. N. Y: Oceana Publications, 1988. – P. 120; Канашевский В. А. Указ. соч. – С. 22.
Цит. по: Канашевский В.А. Указ. соч. – С. 22.
Асосков А.В. Коллизионное регулирование договорных обязательств. М.: Инфотропик Медиа, 2012. – С. 6.
Ломакина Е.В. Определение международного характера внешнеэкономической сделки // Актуальные проблемы международного частного права: материалы международной научно-практической конференции. Челябинск, 13 декабря 2013 г. / Отв. ред. О.Ю. Малкин. М.: Издательство СГУ, 2014. – С. 124.
Вельяминов Г.М. Понятие международного частного права и наука о трансграничных частноправовых отношениях // Международное экономическое сотрудничество. Вопросы публичного и частного права/ Отв. ред. д-р. юр. наук, проф. Ю.М. Юмашев /Труды Института государства и права Российской академии наук. 2015. № 3. – С. 147.
