выбирай, куда бы тебе хотелось поехать.
Мэгги широко улыбнулась, как-то очень плотоядно облизнулась и махнула рукой вперед. Через пять минут мы уже сидели в «Бургер Кинг». Мэгги в один присест уничтожила двойной «Воппер»[3] с сыром, большой пакет картошки фри, чизбургер и шоколадный коктейль. Я осилил только половинку чизбургера и два пакета картошки.
Этой ночью Мэгги спала беспокойно. Она то впадала в дрему, то снова просыпалась. Я вообще не спал. Лежа рядом с ней в темноте, я смотрел на ее лицо, изредка отводя в сторону ее пышную, как у Одри Хепберн, челку, чтобы она не лезла в глаза, которые были у Мэгги еще красивее, чем у Бет Дэвис[4].
Около шести утра Мэгги снова закусила губу от боли, и я отнес ее на руках в грузовик.
– Четыре сантиметра, – сказал врач, опуская подол ее платья. – Пора вам, дорогая моя, немного прогуляться.
Что мы и сделали. Мы обошли все этажи и все коридоры больницы и даже прошлись вокруг здания. Когда шесть часов спустя мы снова входили в больницу через ортопедическое отделение, Мэгги неожиданно застонала и мертвой хваткой вцепилась в перила лестницы. Колени у нее подгибались, и я, схватив стоявшее поблизости кресло на колесах, нажал на кнопку вызова лифта. Подъем на второй этаж занял несколько секунд, но все это время я приплясывал на месте от беспокойства.
Когда мы появились в коридоре родильного отделения, врач на сестринском посту разговаривал с кем-то по телефону. Увидев лицо Мэгги, он сразу бросил трубку и махнул рукой в конец коридора, где находилась родильная палата. Там Мэгги сразу уложили на стол и прикрепили к животу монитор для наблюдения за плодом. Пока врач производил все необходимые манипуляции, я поддерживал ей голову и шептал слова ободрения.
– Ну, Мэгги, расслабьтесь, – сказал наконец врач и, достав откуда-то длинный пластиковый крючок, похожий на вязальный, велел акушерке смазать его гелем. – Сейчас мы вскроем околоплодные оболочки, отведем воды и начнем колоть питоцин.
«Вы никогда не засунете эту штуку в мою жену!» – подумал я, но Мэгги вздохнула и так сильно сжала мою руку, что костяшки ее пальцев побелели.
– …Благодаря этому схватки начнутся скорее, но… – Врач сделал паузу, когда ему на руки хлынула желтоватая жидкость. – …Но будут более болезненными.
– Это ничего… – проговорила Мэгги, пока акушерка смазывала ее правую руку спиртом и вводила иглу капельницы.
Минут через пятнадцать начались боли. Я по-прежнему сидел рядом с кроватью, прижимал ко лбу Мэгги мокрое полотенце и сражался с растущим в горле комком. Приближалась полночь. Мэгги обливалась потом и с каждой минутой все больше бледнела. Я позвал акушерку и попросил что-нибудь сделать.
Через несколько минут в палате появился анестезиолог.
– Как насчет того, чтобы немного ширнуться, мэм?.. – предложил этот остряк-самоучка.
– Я готова, – не моргнув глазом, ответила моя жена.
По
Воппер – фирменное название нескольких видов многослойного гамбургера с одной или двумя котлетами.
У американской киноактрисы Бетти Дэвис действительно были очень необычные «рыбьи» глаза. В 1982 г. кантри-исполнительница Ким Карнс даже посвятила глазам Дэвис отдельную музыкальную композицию.
