Иначе…
– Иначе, что? – сразу выдала Анаит, – ты от меня ничего не скрывай. Ты больше меня не любишь, да?..
– Нет, люблю, Анаит, потому и уезжаю, что люблю… – Он немного помолчал, потом добавил задумчиво: – Все было бы так легко, если б я тебя не любил… Если бы так было, я бы никуда и не уехал…
Горько и отчужденно прозвучали слова Карена. Анаит напряглась, рассматривая его лицо, стараясь догадаться, откуда идет эта горькая печаль, однако в темноте ничего не смогла увидеть, только безгранично дорогие ей черты лица.
– Бог ты мой, – это что ты говоришь, Карен? – каким-то изменившимся голосом пробормотала Анаит. – Я ничего понять не могу. Что случилось?
– Не беспокойся, все будет хорошо, – сказал Карен, нежно прижимая ее руку, чуть выше локтя. – Самое большее – пол-года, и мы будем свободны, как…
– Ты удивляешь меня, Карен, – прервала Анаит, – неужели мы сейчас не свободны? Неужели кто-то нам мешает?
– Нет, конечно, но я хотел бы, чтоб мы были совершенно свободны… – произнес Карен чуть дрожащим голосом и, будто, желая скорей освободиться от нее, сразу поторопил. – Ну, хорошо, иди, поздно уже. Спокойной ночи.
Не оглядываясь, Карен зашагал по полутемной улице. «Бог мой, что это происходит со мной?, задыхаясь от слез, шептала Анаит, глядя на почерневшее от начала до конца небо. – Он все от меня скрывает. Может, другую любит, – разочарованно подумала она, – может, другую любит и не хочет говорить. Мысли не давали ей покоя В душе ее рождались противоречивые вопросы, однако, все эти вопросы так и оставались без ответа. Но было ясно одно: над их любовью собирались черне тучи… Карен, конечно, некоторые вещи скрыл от Анаит, и скрыл не только из-за того, что не хотел причинить ей боль, а потому, что сам он, Карен, не может, пока, достаточно воспринять суть произошедшего. За несколько минут до того, как идти в школу, у ворот его остановил отец.
– Иди сюда, – сказал он, – мне нужно с тобой поговорить.
При достаточно невыдержанном характере отца, чересчур спокойный его тон насторожил Карена.
– Ты куда это направился? – спросил отец, доставая из кармана мятую пачку «Беламор-канала». – Опять идешь в школу?
– Да, готовимся к выпускному вечеру.
– Чересчур долго вы готовитесь к этому вечеру, – сказал отец, зажигая папиросу и прищуриваясь, выпуская дым вверх.
– Школа тоже не маленькая, – улыбнулся Карен, догадываясь, что про школу отец спросил просто так, между прочим, а главное еще впереди. И Карен внутренне напрягся, готовый к любому сюрпризу.
– Это правда, – согласился отец. – Что правда, то правда. – Не спеша, он затянулся папиросным дымом, потом, легким кивком головы показал на прошлогодний пень. – Садись, дело у меня к тебе.
Карен сел на пень напротив отца, лицо у того вдруг сразу окаменело.
– Что за дело?
– Значит, такое дело, сынок, мне не очень
