style="font-size:15px;"> Симпозиум
Принимал посильное участие в научном симпозиуме.
Обычно я принимаю участие в симпозиумах в качестве капризного наглядного пособия. Сижу на столе, болтаю ногами и лучисто гляжу на собравшихся бездонной синью своих смышлёных глаз. Иногда просят посчитать до десяти, попрыгать, сложить несложный пазл. Когда я случайно угадываю последовательность чисел, прыгаю без судорог и пены и заколачиваю последний пазл кулаком, все радуются, хлопают друг друга по спинам и обнимаются. Иногда даже качают на руках самого старенького и взопревшего.
А тут принял участие практически как равный среди равных.
Поскольку так называемой наукой я не занимаюсь уже изрядное количество времени, было очень интересно. Проще говоря, десятилетия паутинного забвения в чулане не прошли для меня даром. Только я начинал как-то понимать, о чём идёт речь, только я открывал рот для изречения (изречения!), а с трибуны слышалось, что вот то, что я только собирался произнести, давно уже отвергнуто, давно вызывает смех, и двоих доцентов уже повесили за это дело в университете города Назрани по приговору шариатского суда.
Концепция Козюлькина отметена. Книга В. Протезина изъята из библиотек. Расчёты Тер-Погосяна оказались расчётами его дяди Гамлета и не оправдались. Экспедиция Слёзкина пропала совершенно, видели, правда, самого Слёзкина, но только на экране радара, над Аризоной и всего две секунды. Да и с назранскими доцентами не всё гладко прошло, хотя и надеялись. Прикладная кафедра теперь прячется в горах от кафедры теоретической. Ректорат в растяжках. Семь кандидатов искусствоведения в заложниках сидят в Ньютон-кале.
Все козыри оказались выбиты из моих рук. В активе только замшевые ботинки и мания величия.
И всё!
Чувствовал себя голым, ей-богу. Голым и растерянным.
Первый раз подумал, что случайность, старик, случайность! Не беда! Паника, прочь! Попей воды, ободрись, и снова в полёт! Сейчас ты им врежешь!..
Второй раз я уже совсем было расправил крыла и даже азартно попрыгал, как стервятник какой на ветке, готовясь к пикированию. Срезали очередью на взлёте! Едва дотянул до аэродрома, захлёбывась и дымя мотором.
После перерыва решил не рыпаться, разулся, распахнул халат и размышлял под учёный гул на крайне интересную тему. Вот третий размер, например, это размер груди или бюстгальтера? И в чём измеряются эти размеры? Или это чистая визуализация?
Расплата
Утром мне позвонил женский голос.
Указывал я уже, и читали про то помятые дьячки с крыльца распевно и с соблюдением, что не люблю я, когда мне звонят вообще, а тем более по утрам. Когда я, весь в тягостных думах, сижу с одиноким носком в руке посреди зеркал, куафёров, растерянных, выигранных недавно негритят. Сижу я в пудромантилье, на досадном кресле, поражённый собственным утренним несовершенством и скудостью возможностей. Всё равно как убитый недавно случившимся электричеством академик Рихман, коего даже чудотворные слёзы друга, «тож академика» Ломоносова,
