вас провожу к ректору, он объяснит вам круг ваших обязанностей, – мужчина шел рядом и искоса наблюдал за мной.
– Хорошо, как скажете, – подумала, что лучше со всем соглашаться, целее буду.
Я обернулась назад. Да, стена и с этой стороны выглядит очень внушительно. Почему? Выясню! Главное чтобы не оказалось слишком поздно.
Мы вошли в замок и попали в просторный холл, по правую и левую сторону от которого расходились длинные пустые коридоры. Стены холла были увешаны картинами большими и маленькими и на каждой из них красовались кошки.
Тигры, пумы, львы, пантеры, гепарды. Красота и грация, мощь и величие. Художник постарался передать даже презрение во взгляде золотистого льва.
Невероятно!
Но больше осмотреться мне не дали. Мужчина стал подниматься по широкой лестнице наверх, и пришлось пойти за ним.
Проведя рукой по перилам, заметила глубокие следы от когтей. Больших таких когтей.
Фуська вновь царапнул меня сквозь сумку и прошипел:
– Мне здесь не нравится!
– А вот мне кажется ничего! – ехидно прошипела в ответ.
Мой провожатый обернулся, вопросительно подняв брови, но я в ответ лишь мило улыбнулась.
Высокие стены, часовые в башнях, теперь еще вот когти на перилах. Куда я попала?
Нам не встретилось ни единой души, и это еще больше насторожила меня. Но будто в ответ на мои мысли, оборотень пояснил:
– У адептов сейчас физическая подготовка, она проходит на спортивной площадке во внутреннем дворе, – уже хорошо, хоть что-то тут обычно.
– Скажите, пожалуйста, а куда среди учебного года делся ваш прежний психолог? – спросила и тут же прикусила язык.
Браво, Кори, великолепный вопрос, а самое главное вовремя! Раньше ты об этом подумать не могла?!
Ой, дура, ну я и дура!
– Умер, – просто ответил оборотень, и я оступилась. Упала, если бы мужчина не поймал меня за локоть.
– Ум-мер… – дрогнувшим голосом переспросила его. Нет, я дома не утюг забыла выключить, я дома мозги забыла включить.
– Да, профессору Типосу было больше трехсот лет, – пояснил провожатый, с лукавым блеском в глаза, но тут же спохватился: – Вам плохо? Вы очень бледны.
Нет, мне уже хорошо! Так хорошо, что от счастья плакать хочется!
– Да, нет, что вы, все хорошо, – ответила еле слышно и заметила в его глазах смешинки. – Вы это специально, да?
Нахмурилась и стала сверлить этого хвостатого недовольным взглядом.
– Вы о чем? – невинно поинтересовался.
– Да так, ни о чем, – прошипела сквозь зубы.
Мы поднялись на второй этаж, и подошли к богато украшенной всевозможными золотыми узорами двери. Их было так много, что они смотрели совершенно безвкусно.
Мужчина посмотрел на меня и постучал, по ту сторону раздался слишком знакомый глубокий голос с бархатистыми переливами:
