рынках.
Со своей стороны, начальник штаба приказал начальнику гражданской канцелярии (в то время эту должность занимал статский советник Ч., временно заместивший князя Н. Л. Оболенского) довести до сведения управляющего делами Совета министров, что «все принятые в отношении евреев, с достаточною ясностью доказавших свое явно враждебное отношение к интересам нашего Отечества, репрессивные меры» признаются генералом от инфантерии Янушкевичем «весьма слабыми» и что он «не остановился бы перед усилением их в еще более значительной степени». «Ни соображения тягостного экономического положения еврейской бедноты со всеми его последствиями для населения местностей, служащих пунктами водворения; ни отношение к постановке данного вопроса общественного мнения союзных нам держав; ни даже настроение биржевых кругов, состоящих под подавляющим влиянием евреев; а те практические затруднения, который неминуемо должны возникнуть у гражданских властей по приведению в исполнение массовой высылки евреев из постоянных мест их жительства, являются существенным препятствием к усилению репрессий».
Из соответствующих глав «Тяжелых дней» усматривается, что через короткий срок чрезвычайная государственная необходимость вынудила Совет министров в интересах обеспечения финансовых потребностей войны прибегнуть к демонстративной мере отмены черты еврейской оседлости в отношении городских поселений. Меру эту пришлось проводить в исключительно спешном порядке, прибегнув, несмотря на продолжавшуюся в то время сессию законодательных учреждений, к искусственному применению статьи 158 Учреждения министров.
Необходимость нахождения при Верховном главнокомандующем лица, близко осведомленного в правительственных видах и могущего быть, по своему служебному положению, выразителем взглядов Совета министров, стала очевидной для последнего с первых же недель войны. По поводу предпринятых к разрешению этого вопроса шагов читаем в справке следующее:
«Накануне отбытия к действующей армии, Его Императорскому Высочеству князю Николаю Николаевичу угодно было, между прочим, высказать пожелание об установлении тесного взаимодействия между Верховным главнокомандующим и высшим гражданским управлением империи в лице Совета министров. Со своей стороны, Совет министров, всецело приветствуя такое пожелание и считая в государственных интересах приведение его в исполнение существенно важным, остановился на мысли о назначении при особе Его Императорского Высочества особого лица, опытного и авторитетного в области гражданского управления, которое явилось бы живой связью между Его Высочеством и Советом министров.
«Предложение это, а равно намеченные Советом министров кандидаты для указанного назначения (князь Б. А. Васильчиков и граф П. Н. Игнатьев) представлены были статс-секретарем Горемыкиным на усмотрение Его Императорского Высочества.
«Телеграммой
