во что вы рыбу будете складывать? – спросила Ира.
И в самом деле, корзину взяли, а куда рыбу класть – никто не подумал.
– В ваш бидон, – предложил Толик, самый старший и умный.
– Самим нужен, – возразила Ира, широко улыбнувшись и, глянув на него глазами, сверкнувшими на солнце, примерно так, как искрилась журчащая речка.
Шурик снял сандалии, засунул туда носочки и с важным видом спустился в речку-ручей глубиной в этом месте по щиколотку, в три-четыре детских шага шириной. В некоторых местах речушка была пошире и поглубже. Он закатал до колена некогда черные и уже посеревшие ситцевые шаровары и ступил глубже в холодную воду. Девочки присели на корточки и стали смотреть на манипуляции Шурика. Он принялся погружать корзину боком в глубину, та не хотела погружаться.
– Лягушек можно поймать, – предположила Ира.
Миха, разувшись, пошел помогать Шурику, вдвоем они затопили корзину. Когда ее через некоторое время вытащили, там ничего не оказалось.
– Рыба не дура, – сказал Толик, – она в корзину не пойдет, надо ногами шуровать вокруг, чтобы рыбка в корзину заскакивала.
Шурик все-таки замочил закатанные штаны, но снимать их не стал, только закатал еще повыше. Хотя ему и помогали Толик и Миха, но ни одной рыбки, даже самой маленькой, поймать не удалось. Ира огляделась по сторонам и увидела хорошее место в шагах пятидесяти, где речка разливалась небольшой заводью:
– Вон туда надо пойти, там теченья нет, – показала она. – Там может быть рыба.
– Точно! – подтвердил Толик.
– Откуда ты все знаешь? – тихо спросил Иру Горка, и сам удивился, что он это сделал.
– У меня папка и брат рыбачат, – с важным видом пояснила Ира. Мимо них пролетели, гоняясь друг за дружкой, две больших стрекозы.
– Может, пойдем в «коллективный»? – предложила ей Наташа, которой стало скучно.
– Тут же рядом, – возразила Ира, – в гору подняться, и все. Давай посмотрим, что они поймают.
Тогда Наташа повернула голову в сторону Георгия и спросила:
– Как тебя зовут?
– Горка, – ответил он.
– Это значит Егор, – сказала Наташа.
– Я не Егор, – поправил Горка.
– Ну как же не Егор, если ты Егорка? – не унималась Наташа.
– Он Георгий, – пояснил Шурик.
– Когда ты вырастешь, тебя будут называть Георгием, а меня Натальей, – пояснила девочка.
– А меня Александром, – сказал Шурик. Для Горки это было настоящее открытие. Оказывается Шурик – это Александр!
– А сколько тебе лет? – спросила его Наташа.
– Скоро исполнится семь, – ответил он.
– А мне уже исполнилась, – с гордостью сообщила Наташа.
– Моей сестре семь, – сообщил Толик. – А другой сестре – 18!
«Везет же людям, – подумал Горка, – у других есть сестры». И у Михи, и у Шурика
