грузовиках.
– Понимаю вас, и на том спасибо. К сожалению, мы не смогли вывезти до блокады всю живописную коллекцию музея. Сейчас мы подготовили к вывозу оставшиеся художественные картины, там, где можно, убрали рамы с картин. Присаживайтесь, товарищи, могу предложить морковного чаю.
– Спасибо, давайте сразу к музейным делам, – сказал Максимов.
Ермолай бросил взгляд на книжный шкаф, в верхней части которого стояли массивные старинные книги в серебряных переплетах и инкрустированные цветными камнями.
– Хорошо, – изрек академик. – Музей в целом осматривать будете? Правда, картина сейчас неприглядная.
– Никаких экскурсий не будет, – строго изрек Максимов. – Пойдемте сразу смотреть, что вы нам приготовили к отправке…
Директор, Максимов и Сергеев вышли из кабинета и стали спускаться по лестнице вниз. Понаровский ни на минуту не умолкал.
– Как хорошо, что вы прилетели. Сейчас мы в условиях блокады, голода и холода, проводим консервацию здания, оставшихся экспонатов и вещей. Люди изнемогают… недавно совсем рядом упали бомбы… Падали снаряды и на сам дворец…, в Гербовый зал, в Малый тронный…
Скоро они оказались в мрачном, душном подвальном помещении.
– Сами видите, товарищи офицеры, хранить в таких условиях мировые шедевры никак нельзя. Это против всех существующих правил. Экспонаты могут превратиться в полную рухлядь.
– И что тогда делать? – спросил капитан.
– Тогда придется делать сложную и дорогостоящую реставрацию шедевров…
Они вошли в помещение, уставленное деревянными ящиками и картонными коробками.
– Вот подготовленная партия экспонатов, – показывая рукой, вымолвил директор. – Наши люди продолжают готовить новые партии к отправке.
– Нам желательно в самолет, что полегче, – бросил капитан.
– Здесь именно все легкое, художественные полотна. Полотна таких всемирно известных мастеров, как: Рембрандт, Хальс, Рафаэль, Боттичелли. Есть и работы отечественных живописцев, таких, как: Иван Никитин, Федор Рокотов, Иван Аргунов и другие.
Ермолай неоднократно бывал в Эрмитаже. Сразу перед его глазами мысленно возникла картина итальянца, великого Рафаэля «Сикстинская мадонна»…
– Сейчас придут наши рабочие, – продолжал директор, – убедительно прошу все делать аккуратно.
– Конечно-конечно, давайте выносите, – бросил капитан. – Мы с лейтенантом будем на грузовиках принимать и расставлять экспонаты. Прикидывать его общее количество для самолета на рейс…
Неспешная, обстоятельная погрузка продолжалась часа четыре. В ходе нее была объявлена воздушная тревога, длившаяся часа полтора. В это время работы по погрузке не прекращались. С неба доносились неприятные звуки немецких самолетов, хорошо слышна была и работа наших зенитчиков. Бомбовые разрывы доносились из южной части города.
Когда
