на свет божий. Так и хотелось мяукнуть и сделать лужу от неожиданности. Последнее время я действительно чувствовала себя Котенком из Воронежа, который имел прописку на ул. Лизюкова, но попробуй, докажи это, когда паспорт остался в сумке, а сумка – дома.
– В…в…в…вштать в ш…ш…ш. штрой, ша…ша…ша… ша… шала… – выдавил из себя физрук, нависая надо мной, как неумолимый тапок над растерявшимся тараканом.
– Шала… Кто? Поподробнее, пожалуйста… – нехорошо прищурилась я, понимая значение фразы «знакомство не удалось». Нижняя половина лица физрука закрыта железной маской. Из-под кустистых и сросшихся на переносице бровей, сверкали маленькие глазки. Шредер! Не ты ли это? Или время тебя не пощадило, или мультипликаторы слегка приукрасили… Физрук возвышался надо мной, облаченный в невероятно массивные доспехи, отчего казался еще шире и страшнее. На голове у него был надета каска, смахивающая на детский металлический горшок без ручки, а судя по тому, что он был крайне зол, горшок перед надеванием помыть не удосужились.
– Ша…ша…ша…шала… – собрался с духом физрук, а потом выдохнул, – …га!
Все. Аут. Заикающийся физрук с дефектом речи. Я сглотнула, понимая, что кадровый голод – не тетка, но это попахивает настоящим садизмом со стороны учебного заведения. Я вздохнула и поплелась в самый конец шеренги. Подальше от этого лингвистического монстра. От греха подальше.
«Да не введи меня в искушение!» – зажмурилась я, умоляя себя не лезть на рожон без надобности. С этим громилой шутки явно плохи.
Встав рядом с каким-то круглым, как колобок, парнишкой в желтом капюшоне, я, затаив дыхание стала ждать, что же будет дальше?
– На…на…на…на… – начал Шредер, а я уже мысленно продолжила: «Донт фанк виз май харт… Вот ю стил би ин лав бейбе, ин лав бейбе…».
– На п…п…п…первый… вт…вт…вт… орой, ш-ш-шалаги, рашшитайшь! – осилил фразу физрук, глотая воздух. И началась попеременная икота «первый-второй-первый». Такой расчёт изначально противен женской логике! Если ты – первая, значит, мужчина ушел ко второй. Если ты вторая, то, значит, живы еще воспоминания о первой. Поэтому, когда очередь «икать» дошла до меня, я скромно сообщила, что я – первая. И тут же тихонько добавила, «…и единственная! Расчет окончен!»
– В…в…выйти из шт…шт…шт…роя! – выдавил из себя физрук, грозно и сурово глядя на меня, – Э…э… это она?
Странный вопрос? Неужели я так похожа на «он»?
– Да! – звонко вякнул какой – то сутулый паренек, изображая Павлика Морозова, тыкая в меня пальцем, – Это – она!
Неужели? Пока я спала, кто-то написал заумное пророчество, и теперь все ждут моего пришествия? Хотя, судя по лицам присутствующих, им уже не терпится дождаться моего «ушествия». Ничего, я буду уходить туда, куда меня пошлют с таким видом, что консульство этого самого места устанет выдавать визы.
– Я – что? Самая избранная? – скептически подняла
