Узнав результаты, я подошла после лекции к своему преподавателю – Солнечной дочери Победителя, как она нам представилась на первом занятии. Тогда же без ложной скромности она заявила, что является ученым с мировым именем, а уж после мы сами узнали, что Юлия Викторовна встречалась с Ахматовой и пила чай с Пастернаком.
– У меня тройка за тест. Можно я сдам обычный экзамен?
– Что же вы не подготовились?
– Честно говоря, у меня приступ творчества, и в такие моменты я могу только писать и пить кофе с бутербродами.
– Зачетка с собой?
Я дала ей зачетку, она написала «отлично» и протянула мне ее обратно.
– Пишите, только пишите. И завязывайте с бутербродами.
Кем станет Марина – никто даже не задумывался. Я даже сомневалась, что она сама тогда знала, кем хочет быть. Ее ярое стремление к красному диплому было проявлением не амбиций, а затюканности: мать вечно ей внушала, что без этого Марина станет дворником. И девушка искренне в это верила, игнорируя тот факт, что ее маман, сама отнюдь не академик, работала не дворником, а директором магазина одежды.
В этой связи, кстати, особенно странно, что Марина так плохо одевалась – вечные длинные юбки и водолазки коричнево-серых оттенков начисто отбивали у окружающих желание ее разглядывать. При этом, как я могу судить после совместного посещения общажного душа на десять персон, фигура у нее была просто отличная. Да и личико очень симпатичное, если не закрыто ужасными очками и нелепой челкой.
Первый месяц знакомства я никак не могла понять, почему же мать не выделит Марине денег, чтобы та могла приодеться и сменить очки на линзы, но потом до меня дошло, что денег у подруги достаточно, просто ей нравится прятаться от жизни.
Мои студенческие годы были яркими и беззаботными, хоть и довольно нищими. Зато поклонников у меня было много, иногда за месяц я успевала сходить больше, чем на тридцать свиданий, в некоторые вечера сходив с одним парнем в кино, а с другим в кафе. Тем не менее, влюблялась я редко, и мало с кем встречалась во второй раз, не говоря уж о том, чтобы заводить отношения. Чаще всего свидания после пятого, тщательно изучив характер кавалера с помощью различных испытаний и расспросив его о планах на жизнь, я приходила к выводу, что такую жизнь разделять с ним не хочу, и махала ему ручкой.
Если уж все же доходило до шестого свидания, ставки повышались: не кафе, а ресторан, не задний ряд в кино, а партер в театре, не посиделки с друзьями, а знакомство с родителями. Я не хотела, чтобы секс – свидании где-нибудь на десятом – казался моему избраннику легким достижением.
Марина, напротив, влюблялась часто, но на свидания ходила очень редко. Каждый раз, влюбившись в какого-нибудь лабуха из гаражной группы или глубоко женатого профессора, она мечтательно сообщала мне шепотом, что хочет родить ему сына – точную копию его самого. А я молча думала, что личная жизнь у женщины налаживается тогда, когда она хочет, чтобы ее ребенок
